Решение № 2-1697/2020 2-1697/2020~М-1550/2020 М-1550/2020 от 23 ноября 2020 г. по делу № 2-1697/2020

Дело (УИД) №

Производство № 2-1697/2020


РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ Р. Ф.

<адрес> ДД.ММ.ГГГГ

<адрес> городской суд <адрес> в составе:

судьи Сандровского В.Л.,

при секретаре Тесленок Т.В.,

с участием старшего помощника прокурора <адрес> А.,

истца Ф.,

представителя ответчика Г.,

третьих лиц Л., В. Я.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ф. к ГАУЗ АО «<адрес> больница» о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

истец Ф. обратилась с данным исковым заявлением в суд, в обоснование которого указала на то, что она доводится матерью Н., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ по причине заболевания после оказания ей медицинской помощи ненадлежащего качестве и применения ошибочной тактики лечения, выбранной в условиях ГАУЗ АО «<адрес> больница» при её обращении за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ. Согласно заключению эксперта в действиях ответчика выявлены дефекты оказания медицинской помощи Н. В результате смерти близкого человека ей были причинены нравственные страдания. Просит суд взыскать с ГАУЗ АО «<адрес> больница» компенсацию морального вреда в размере 1 500 000 рублей.

В судебном заседании истец Ф. заявленное исковое требование поддержала в полном объёме по доводам и мотивам, изложенным в исковом заявлении, просила иск удовлетворить.

Представитель ответчика – Г. в судебном заседании возражала против заявленного иска, пояснив, что прямой причинной связи между дефектами оказания медицинской помощи и наступления смерти Н. не имеется, в связи с чем просила в иске отказать.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, Л. в судебном заседании иск не признала, пояснив, что она работает участковым врачом-терапевтом ГАУЗ АО «<адрес> больница». При обращении Н. к ней за медицинской помощью оснований для её госпитализации не имелось, возможности провести полное обследование пациентки в амбулаторных условиях не было, в связи с чем Н. была направлена на консультацию к врачу-кардиологу и больше к ней на приём не приходила. Она знакома с выводами эксперта об имевшихся дефектах оказания медицинской помощи, согласна с ними.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, В. в судебном заседании иск не признала, пояснив, что она работает фельдшером ОСМП ГАУЗ АО «<адрес> больница». Прибыв по вызову по месту жительства Н. дверь никто не открыл, были приняты меры для того, чтобы попасть в квартиру, после того, как им удалось попасть в квартиру, была констатирована смерть Н.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, Я. в судебном заседании иск не признала, пояснив, что она работает фельдшером ОСМП ГАУЗ АО «<адрес> больница». Прибыв по вызову по месту жительства Н. были приняты меры для того, чтобы попасть в квартиру, после того, как удалось попасть в квартиру, была констатирована смерть Н.

Старший помощник прокурора <адрес> А. в своём заключении полагала заявленный иск подлежащим удовлетворению с учётом принципов разумности и справедливости.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, проверив материалы дела, заслушав заключение прокурора, оценив представленные доказательства в их совокупности, проанализировав нормы права, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с п. 5 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении» заявленные требования рассматриваются и разрешаются по основаниям, указанным истцом, а также по обстоятельствам, вынесенным судом на обсуждение в соответствии с ч. 2 ст. 56 ГПК РФ.

Решение суда является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Н., родившаяся ДД.ММ.ГГГГ, доводится дочерью истцу Ф..

Н. ДД.ММ.ГГГГ обратилась в ГАУЗ АО «<адрес> больница» для оказания ей медицинской помощи, где по результатам осмотра и ЭКГ, без назначения выполнения клинических анализов крови и мочи, дополнительных методов обследования и консультации кардиологом, ей был выставлен предварительный диагноз: «Синусовая тахикардия», назначена медикаментозная терапия, и она была отправлена домой.

ДД.ММ.ГГГГ Н., находясь по месту своего жительства по адресу: <адрес>, скончалась по причине заболевания – тромбоэмболия легочной артерии неясной этиологии, после оказаний ей медицинской помощи ненадлежащего качества и применения ошибочной тактики лечения, выбранной в условиях ГАУЗ АО «Белогорская больница» при её обращении за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ отделом ЗАГС по <адрес> и <адрес> управления ЗАГС <адрес> была составлена запись акта о смерти Н. № и выдано свидетельство о смерти от ДД.ММ.ГГГГ серии №.

Согласно выводам экспертного заключения от ДД.ММ.ГГГГ № АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» медицинская помощь Н. врачом терапевтом ГАУЗ АО «<адрес> больница» в амбулаторных условиях за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ годы оказана не в полном объёме; при оказании медицинской помощи Н. врачом терапевтом ГАУЗ АО «Белогорская больница» имели место нарушения: не назначения, не выполнения и отсутствие контроля лабораторных и инструментальных методов исследования, а именно не назначены клинический анализ крови ДД.ММ.ГГГГ с целью контроля уровня гемоглобина после назначенного лечения от ДД.ММ.ГГГГ, ЭКГ в период острого вирусного заболевания у пациента с отягощённым анамнезом по хронической стрептококковой инфекции и нуждаемости в санации полости рта более двух лет, отсутствием консультации оториноларингологом; ДД.ММ.ГГГГ не назначены и не выполнены клинические анализы крови и мочи, отсутствуют назначения дополнительным методом обследования (холтеровское мониторирование ЭКГ, эхокардиография), не выполнена консультация кардиологом в тот же день, назначена необоснованно терапия сотагексалом пациенту с пониженным АД, не указана разовая и суточная доза корвалола, не назначена контрольная явка на приём к терапевту или активного посещения на дому; при оказании медицинской помощи Н. врачом терапевтом ГАУЗ АО «Белогорская больница» в амбулаторных условиях выявлены нарушения, не состоящие в прямой причинно-следственной связи с её смертью.

Согласно выводам экспертного заключения от ДД.ММ.ГГГГ № № нарушений при оказании неотложной помощи Н. ДД.ММ.ГГГГ в условиях ГАУЗ АО «<адрес> больница» не выявлено.

ДД.ММ.ГГГГ Ф. обратилась с заявлением по факту смерти её дочери Н. в правоохранительные органы.

ДД.ММ.ГГГГ следователем следственного отдела по городу Белогорск следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

В период производства предварительного расследования по указанному уголовному делу было получено заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно выводам которого:

- непосредственная причина смерти Н. – правожелудочковая недостаточность как следствие тромбоэмболии легочной артерии неясной этиологии;

- телесных повреждений на трупе Н. не имелось;

- у Н., судя по клиническим и морфологическим данным, имелось заболевание – тромбоэмболия легочной артерии неясной этиологии, которое явилось непосредственной причиной смерти;

- при оказании медицинской помощи Н. ДД.ММ.ГГГГ в ГАУЗ АО «<адрес> больница» выявлены следующие дефекты:

- при осмотре терапевтом ДД.ММ.ГГГГ не правильно оценена тяжесть состояния пациентки; с учётом низкого артериального давления (90 и 70 мм рт ст) и тахикардии до 111 ударов в минут, жалоб на боли за грудиной, затруднение при дыхании, отдышку при физической нагрузке, головокружение, предобморочное состояние Н. подлежала экстренной консультации кардиолога и направлению на стационар. На основании вышеуказанных данных установить диагноз «Тромбоэмболия легочной артерии» не представляется возможным, но заподозрить экстренную ситуацию, требующую срочного обследования, динамического наблюдения и консультации специалистов (кардиолога, реаниматолога и т.д.) было необходимо;

- терапевтом не проведён контроль артериального давления (единственное изменение в доврачебном кабинете, АД 90/70 мм.рт.ст); не выполнена пульсоксиметрия (для определения сатурации); не назначены эхокардиография, рентгенография органов грудной клетки;

- необоснованно назначена терапия Сотогексалом 40 мг утром при понижении артериального давления;

- прямой причинной связи между вышеуказанными дефектами оказания медицинской помощи и наступления смерти Н. не имеется, так как основным является тяжесть и характер имевшегося тяжёлого состояния – тромбоэмболии легочной артерии неясной этиологии, смертность в результате которой остаётся весьма высокой даже при своевременно установленном диагнозе и начатом лечении. Более того, установить правильный диагноз прижизненно достаточно проблематично, так как признаки тромбоэмболии легочной артерии не специфичны. В данном случае имелись объективные трудности диагностики патологического состояния с неблагоприятным прогнозом;

- вызов на станцию скорой помощи от Н. зафиксирован в ДД.ММ.ГГГГ, повод «плохо», по прибытии на место ДД.ММ.ГГГГ – обратную связь с пациенткой осуществить было невозможно – дверь не открывала, на телефонные звонки не отвечала. Проникнуть в квартиру удалось только в ДД.ММ.ГГГГ., при этом был обнаружен труп Н. Трупные явления на месте не исследовались;

- учитывая характер имевшегося патологического процесса (тромбоэмболия легочной артерии), состояние пациентки в момент звонка на СМП («стонет, говорит, ей плохо»), к этому времени у Н. произошёл тромбоз большей части ветвей легочной артерии, в результате чего развилась перегрузка правых отделов сердца, правожелудочоковая недостаточность, и наступила смерть. Реанимационные мероприятия в подобных ситуациях, как правило, неэффективны;

- причинно-следственной связи между действиями медицинских работников скорой медицинской помощи, прибывших на вызов у Н. и наступлением её смерти, не имеется.

Постановлением следователя следственного отдела по <адрес> СУ СК России по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ было прекращено уголовное дело, возбуждённое ДД.ММ.ГГГГ по факту смерти Н., по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии Л. составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 109, ч. 2 ст. 118, п. «б» ч. 2 ст. 238, ч. 1 ст. 293 УК РФ.

Статьёй 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан»).

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Статьёй 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учётом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан»).

Исходя из приведённых нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Ф. усматривается, что основанием её обращения в суд с требованием о компенсации причинённого ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) её дочери Н.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьёй 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьёй всех её членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная <данные изъяты>, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьёй 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (далее - Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10).

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» (далее - Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному статьёй 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьёй 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1).

По смыслу приведённых нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ГАУЗ АО «<адрес> больница» должна доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Ф. в связи со смертью её дочери Н., медицинская помощь которой была оказана ненадлежащим образом.

В период разрешения заявленного спора относимыми и допустимыми доказательствами были установлены обстоятельств, касающиеся некачественного оказания Н. медицинской помощи и причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи Н., допущенными ГАУЗ АО «<адрес> больница», и наступившей смертью Н.

Ответчиком не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие вины медицинского учреждения в оказании Н. медицинской помощи, не соответствующей установленным порядкам и стандартам, утверждённым уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (Министерством здравоохранения Российской Федерации).

Выводы проведённой в рамках уголовного дела экспертизы, исследованной при разрешении настоящего гражданского дела, у суда не вызывают сомнений в своей обоснованности, поскольку даны они компетентными специалистами, обладающими специальными познаниями и достаточным стажем работы в занимаемых должностях, с соблюдением процессуальных норм и соответствующих методик. Исследованное заключение экспертов проведено на основании совокупности представленных материалов, полно и ясно отражает ответы на поставленные вопросы. В установленном законом порядке эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения в соответствии со ст. 307 УК РФ.

Выводы, изложенные в заключении экспертов не были опровергнуты имеющимися в деле доказательствами. Оснований не доверять выводам экспертов у суда не имеется. Каких-либо доказательств, опровергающих выводы экспертного заключения, сторонами суду представлено не было.

С учётом изложенного суд признаёт заключение экспертов относимым, допустимым и достоверным доказательством по делу, согласующимся с иными представленными доказательствами.

Выводы полученной по делу экспертизы также были подтверждены и дополнены показаниями допрошенных в период производства предварительного расследования экспертов.

При таких обстоятельствах, разрешая спор по существу, суд приходит к выводу о том, что между установленными дефектами в оказании медицинской помощи Н. в их совокупности и наступлением смерти Н. имеется непрямая причинно-следственная связь, поскольку последствия дефектов оказания медицинской помощи не оказали влияние на течение и исход заболевания, причиной смерти Н. не являются.

Исходя из совокупности приведённых выше выводов экспертного заключения, суд считает, что при своевременном оказании медицинской помощи надлежащего качества без выявленных экспертным заключением недостатков не исключалась возможность сохранения жизни Н.

Таким образом, суд находит установленным и доказанным наличие вины в причинении вреда истцу в результате некачественного оказания медицинской помощи Н., в связи с чем признаёт за истцом право на компенсацию морального вреда.

Вопреки доводу стороны ответчика о том, что заключением экспертов не установлена причинно-следственная связь между оказанным лечением и наступлением смерти пациентки, суд считает, что данное обстоятельство не является основанием для освобождения ответчика от ответственности за допущенные дефекты при оказании медицинской помощи, которые могли способствовать прогрессированию заболевания пациентки и снижать эффективность проводимого лечения.

Судом также учитывается, что результаты проведённой в рамках предварительного расследования экспертизы оценивались органом предварительного расследования в целях установления состава преступления, предусмотренного статьёй 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, и не освобождают ответчика от гражданско-правовой ответственности в соответствии с приведёнными выше нормами Гражданского кодекса Российской Федерации.

Проведённой в рамках уголовного дела экспертизой в целом не исключается, что выявленные дефекты оказания ГУАЗ АО «<адрес> больница» медицинской помощи Н. могли повлиять на правильность постановки ей диагноза, назначения соответствующего лечения и развитие летального исхода.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о наличии в действиях ответчика дефектов, допущенных больницей при оказании медицинской помощи дочери истца Н., непрямой причинно-следственной связи между установленными дефектами и наступлением смерти Н. и причинением тем самым Ф. морального вреда.

Таким образом, в данном случае исковые требования истца вытекают из общих оснований ответственности за причинение вреда, предусмотренных положениями гражданского законодательства.

Учитывая изложенные факты, суд возлагает обязанность по возмещению причинённого вреда на ответчика – ГАУЗ АО «<адрес> больница».

Надлежащих доказательств в обоснование своих возражений стороной ответчика суду не представлено, хотя в силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законодательством.

В гражданском судопроизводстве бремя доказывания лежит на сторонах, и истец и ответчик, уведомлённые о наличии в производстве суда указанного иска, должны были представить суду доказательства подтверждающие доводы искового заявления (истец) и доказательства опровергающие доводы искового заявления или свои возражения (ответчик), либо заявить ходатайство об истребовании судом доказательств, которые не могут предоставить самостоятельно.

В течение установленного законом срока для рассмотрения дела стороны имели достаточно времени для подготовки к участию в рассмотрении дела, представлению доказательств в обоснование заявленных требований и возражений. В частности, в период подготовки дела, а также между судебными заседаниями представитель ответчика не был ограничен во времени, необходимом для подготовки и представления соответствующих доказательств.

Таким образом, обстоятельства причинения вреда стороне истца подтверждены соответствующими доказательствами, ответчиком объективно не опровергнуты, в связи с чем, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика компенсации морального вреда.

Обсуждая вопрос о размере присуждаемого стороне истца морального вреда, суд приходит к следующему.

При определении размера компенсации морального вреда судом учитываются все юридически значимые обстоятельства по делу, в том числе обстоятельства наступления смерти Н., степень перенесённых истцом страданий в связи с гибелью близкого человека, а также принцип разумности и справедливости, в связи с чем суд приходит к выводу о взыскании морального вреда в размере 200 000 рублей.

В силу ст. 103 ГПК РФ с ответчика также подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобождён при подаче иска в суд, в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ, суд

решил:

иск Ф. к ГАУЗ АО «<адрес> больница» о взыскании компенсации морального вреда – удовлетворить частично.

Взыскать с ГАУЗ АО «<адрес> больница» (ИНН № в пользу Ф. компенсацию морального вреда в размере 200 000 (двести тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части иска - отказать.

Взыскать с ГАУЗ АО «<адрес> больница» (ИНН №) в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в <адрес> областной суд через <адрес> городской суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья В.Л. Сандровский

Решение в окончательной форме принято – ДД.ММ.ГГГГ.