Постановление от 28 декабря 2022 г. по делу № А12-586/2022

ДВЕНАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

410002, г. Саратов, ул. Лермонтова д. 30 корп. 2 тел: (8452) 74-90-90, 8-800-200-12-77; факс: (8452) 74-90-91,

http://12aas.arbitr.ru; e-mail: info@12aas.arbitr.ru



ПОСТАНОВЛЕНИЕ

арбитражного суда апелляционной инстанции

Дело №А12-586/2022
г. Саратов
28 декабря 2022 года
Резолютивная часть постановления объявлена «22» декабря 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен «28» декабря 2022 года.


Двенадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Грабко О.В.,

судей Батыршиной Г.М., Романовой Е.В.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания ФИО1,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО2

на определение Арбитражного суда Волгоградской области от 21 сентября 2022 года по делу № А12-586/2022 (судья Кулик И.В.)

по заявлению ФИО2 о включении требований в реестр требований кредиторов

в рамках дела о признании общества с ограниченной ответственностью «7 Морей» (403895, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***>) несостоятельным (банкротом),

без участия в судебном заседании представителей сторон, извещенных надлежащим образом,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Волгоградской области от 14.03.2022 общество с ограниченной ответственностью «7 Морей» (далее – ООО «7 М», должник) признано несостоятельным (банкротом), открыта процедура конкурсного производства с применением положений банкротства ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утвержден ФИО3

Определением Арбитражного суда Волгоградской области от 01.12.2022 конкурсным управляющим должника утверждён ФИО4

В суд обратился ФИО2 с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 13 550 000 руб.

Определением Арбитражного суда Волгоградской области от 21.09.2022 ФИО2 в удовлетворении требований о включении в реестр требований кредиторов должника ООО «7 М» в размере 13 550 000 руб. отказано.

Не согласившись с указанным судебным актом ФИО2 обратился в суд с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда Волгоградской области от 21.09.2022 отменить, принять новый судебный акт, которым удовлетворить требование о включении в реестр требований кредиторов должника.

В обоснование апелляционной жалобы апеллянт указал, что договор является реальным, выводы суда о том, что денежные средства по сделке не выбыли из владения ФИО2 являются ошибочными, аффилированность между ФИО2, ООО «ТП «Стеклотара» и ФИО5 отсутствует.

Лица, участвующие в деле о банкротстве, в судебное заседание не явились. Информация о месте и времени судебного заседания размещена на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» (kad.arbitr.ru), что подтверждено отчётом о публикации судебных актов на сайте.

От уполномоченного органа и конкурсного управляющего должника ФИО4 поступили отзывы на апелляционную жалобу, в которых заявители просили определение Арбитражного суда Волгоградской области от 21.09.2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В соответствии с частью 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие извещенных лиц.

Исследовав материалы дела, арбитражный суд апелляционной инстанции оснований для удовлетворения апелляционной жалобы не находит.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу пункта 1 статьи 142 Закона о банкротстве реестр требований кредиторов подлежит закрытию по истечении двух месяцев с даты опубликования сведений о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

Установление размера требований кредиторов в процедуре конкурсного производства осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 100 Закона о банкротстве (абзац 2 пункта 1 статьи 142 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 1 статье 100 Закона о банкротстве требования кредиторов направляются в арбитражный суд и внешнему управляющему с приложением судебного акта или иных подтверждающих обоснованность указанных требований документов. Указанные требования включаются внешним управляющим или реестродержателем в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В связи с изложенным при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, валюта баланса должника за 2019-2021 годы имела неустойчивую тенденцию к уменьшению. По состоянию на 31.12.2019 баланс составил 2 432 000 руб., к концу 2021 года совокупные активы (пассивы) составили 200 000 руб.

Собственные средства ООО «М7» за 2015-2021 годы характеризовались отрицательными величинами, что свидетельствует о том, что все активы должника были полностью профинансированы заемными средствами. Долгосрочные обязательства должника в рассматриваемом периоде были полностью представлены другими долгосрочными обязательствами. Текущие обязательства должника были представлены краткосрочными договорами займа и кредиторской задолженностью.

За период 2019-2021 годы выручка-нетто имела устойчивую тенденцию к снижению: по итогам 2019 года выручка-нетто составила 9 557 000 руб., по итогам 2020 года – 8 256 000 руб., по итогам 2021 года - 3 640 000 руб.

Результатом финансово-хозяйственной деятельности должника за 2019 год стали убытки в размере 4 030 000 руб., за 2020 год убытки составили - 3 818 000 руб., за 2021 год убытки составили - 1 599 000 руб.

Также, в анализируемом периоде наблюдалось снижение коэффициентов абсолютной и текущей ликвидности.

По состоянию на 31.12.2019, 31.12.2020, 31.12.2021 состояние ООО «М7» характеризуется как неплатежеспособное, должник не располагал достаточными средствами для поддержания платежеспособности.

Из изложенного следует, что имущественный кризис должника начал образовываться еще в 2019 году.

03.11.2015 между ООО «ФК «Гласс» (займодавец») и ООО «7 М» (заемщик) был заключен договор займа № 031115/ДЗ-1, согласно которому займодавец передает заемщику денежные средства в размере 1 550 000 руб., а заёмщик обязуется возвратить займодавцу полученную сумму займа и уплатить проценты за пользование займом в срок и порядке, установленном договором. Займодавец предоставляет заем путем безналичного платежа на расчетный счет заемщика не позднее 03.11.2015 (п. 4.1 договора). Сумма займа должна быть возвращена не позднее 30.07.2016 (п. 4.2 договора).

07.12.2015 между ООО «ФК «Гласс» (займодавец») и ООО «7 М» (заемщик) был заключен договор займа № 071215/ДЗ-1, согласно которому займодавец передает заемщику денежные средства в размере 1 700 000 руб., а заёмщик обязуется возвратить займодавцу полученную сумму займа и уплатить проценты за пользование займом в срок и порядке, установленном договором. Займодавец предоставляет заем путем безналичного платежа на расчетный счет заемщика не позднее 17.12.2015 (п. 4.1 договора). Сумма займа должна быть возвращена не позднее 02.09.2016 (п. 4.2 договора).

17.12.2015 между ООО «ФК «Гласс» (займодавец») и ООО «7 М» (заемщик) был заключен договор займа № 171215/ДЗ-1, согласно которому займодавец передает заемщику денежные средства в размере 250 000 руб., а заёмщик обязуется возвратить займодавцу полученную сумму займа и уплатить проценты за пользование займом в срок и порядке, установленном договором. Займодавец предоставляет заем путем безналичного платежа на расчетный счет заемщика не позднее 17.12.2015 (п. 4.1 договора). Сумма займа должна быть возвращена не позднее 12.09.2016 (п. 4.2 договора).

10.08.2020 между должником (заемщик) и ИП ФИО2 (займодавец) заключен договор займа № 100820/ДЗ-1, по которому займодавец передает в собственность заемщику денежные средства в размере 6 000 000 руб. путем безналичного платежа на расчетный счет заемщика не позднее 10.08.2020, а заёмщик обязуется возвратить займодавцу полученную сумму займа и уплатить проценты за пользование займом в срок и порядке, установленном договором. Согласно условиям договора, сумма займа должна быть возвращена не позднее 10.08.2025 (п. 4.2 договора).

Согласно анализу расчетного счета ИП ФИО2, 11.08.2020 денежные средства в размере 6 000 000 руб. были перечислены им в адрес ООО «М7». Назначение платежа «Предоставление займа по договору займа № 100820/ДЗ-1 от 10.08.2020 года (процентный). Без налога (НДС)».

Договор займа № 100820/ДЗ-1 между ИП ФИО2 и ООО «М7» был заключен 10.08.2020, то есть в период имущественного кризиса должника.

10.08.2020 между ООО «ТП «Стеклотара» (кредитор) и ООО «7 М» (должник) было заключено соглашение о новации долга по договору поставки, согласно которому кредитор исполнил обязательства вытекающие из договора поставки от 26.02.2020 в полном объеме. Сумма основного долга составляет 3 050 000 руб. Стороны пришли к соглашению о замене обязательства должника перед кредитором, вытекающего из договора на заемное обязательство на сумму 3 050 000 руб. Должник обязался вернуть денежную сумму в размере 3 050 000 руб. в течение 6-ти месяцев с даты подписания соглашения.

07.06.2021 между ООО «ТП «Стеклотара» (кредитор) и ООО «7 М» (должник) было заключено соглашение о новации долга по договору поставки, согласно которому кредитор исполнил обязательства, вытекающие из договора поставки от 01.12.2015 в полном объеме. Сумма основного долга составляет 1 000 00 руб. Стороны пришли к соглашению о замене обязательства должника перед кредитором, вытекающего из договора на заемное обязательство на сумму 1 000 00 руб. Должник обязался вернуть денежную сумму в размере 1 000 000 руб. в течение 6-ти месяцев с даты подписания соглашения.

Также, 07.06.2021 между ООО «ТП «Стеклотара» (цедент) и ИП ФИО2 (цессионарий) был заключен договор уступки, согласно которому цедент передает цессионарию право (требование) на получение денежных средств по соглашению о новации долга от 07.06.2021, заключенному между ООО «ТП «Стеклотара» и ООО «7 М» на сумму 1 000 000 руб.

Передаваемое право на получение денежных средств цессионарий оплачивает цеденту в размере 1 000 000 руб. Доказательства оплаты по настоящему договору в материалы дела не представлены.

30.12.2016 между ООО «ФК «Гласс» (цедент) и ИП ФИО2 (цессионарий) был заключен договор уступки, согласно цедент передает цессионарию право (требование), принадлежащие цеденту и вытекающие из договоров займа № 031115/ДЗ-1 от 03.11.2015, № 071215/ДЗ-1 от 07.12.2015, № 171215/ДЗ-1 от 17.12.2015, заключенных между ООО «ФК «Гласс» и ООО «7 М», общая сумма задолженности по которым составляет 3 818 293,95 руб., из которых 318 293,95 руб. - проценты за пользование займом.

Передаваемое право на получение денежных средств цессионарий оплачивает цеденту в размере 3 818 293,95 руб. Доказательства оплаты по настоящему договору в материалы дела не представлены.

Кроме того, не представлены договоры поставки от 01.12.2015, 26.02.2020, по которым были заключены соглашения о новации от 10.08.2020, 07.06.2021.

Согласно данным ЕГРЮЛ ФИО2 является участником ООО «М 7», с 15.09.2004 по 08.06.2021, доля ФИО2 в уставном капитале ООО «М 7» составляла 50%, с 08.06.2021 ФИО2 является единственным участником ООО «М 7». ФИО2 являлся директором ООО «ФК «Гласс» в период с 29.08.2002 по 18.03.2016.

ФИО5 являлся участником ООО «М 7» с 15.09.2004 по 01.07.2008. Доля ФИО5 в уставном капитале ООО «М 7» составляла 50%. ФИО5 являлся участником ООО «М 7» с 07.03.2009 по 03.11.2015. Доля ФИО5 в уставном капитале ООО «М 7» составляла 50%. Кроме того, ФИО5 являлся финансовым директором ООО «ФК «Гласс» в период заключения договоров займа с ООО «М 7». ФИО5 является учредителем ООО «ТП «Стеклотара» с 17.03.2009. Для участия ФИО5 в уставном капитала ООО «ТП «Стеклотара» составляла: в период с 17.03.2009 по 08.09.2009 - 24,5%, в период с 09.09.2009 по 10.12.2009 - 50%, в период с 11.12.2009 по 17.04.2014 - 24,5 %, в период с 18.04.2014 по 03.11.2015 - 33,33 %.

Проанализировав представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что оснований для включения требования ФИО2 в реестр требований кредиторов должника не имеется, поскольку указанные сделки совершены в период неплатежеспособности должника, между аффилированными лицами, в связи с чем, денежные средства фактически не выбыли из владения ФИО2, договоры новации являются мнимыми сделками.

Из пункта 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018) следует, что в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов возможны ситуации, когда отдельные лица инициируют судебный спор по мнимой задолженности с целью получения внешне безупречного судебного акта для включения в реестр требований кредиторов. Подобные споры характеризуются представлением минимально необходимого набора доказательств, пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга, признанием сторонами обстоятельств дела или признанием ответчиком иска и т.п. В связи с тем, что интересы названных лиц и должника совпадают, их процессуальная деятельность направлена не на установление истины, а на иные цели. Принятыми по таким спорам судебными актами могут нарушаться права других кредиторов, имеющих противоположные интересы и, как следствие, реально противоположную процессуальную позицию. Закон предоставляет независимым кредиторам, а также арбитражному управляющему, право обжаловать судебный акт, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование (часть 3 статьи 16 АПК РФ, пункт 24 постановления № 35). Однако по объективным причинам, связанным с тем, что они не являлись участниками правоотношений по спору, инициированному упомянутыми лицами, независимые кредиторы и арбитражный управляющий ограничены в возможности представления достаточных доказательств, подтверждающих их доводы. В то же время они должны заявить такие доводы и (или) указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в достаточности и достоверности доказательств, представленных должником и имеющим с ним общий интерес кредитором. Бремя опровержения этих сомнений лежит на последнем. Причем это не должно составить для него затруднений, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Таким образом, для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 постановления № 35, пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 10.12.2018 № 308-ЭС17-10337 по делу № А32- 16352/2016, от 11.02.2019 № 305-ЭС18-17063 (2), № 305-ЭС18-17063 (3), № 305-ЭС 18- А75-12928/2017 17063 (4). № 305-ЭС 18-17063 (5) по делу № А40-233621/16, в условиях неплатежеспособности должника и конкуренции его кредиторов возможны ситуации, когда должник в преддверии своего банкротства совершает действия (создает видимость гражданско-правовых сделок) по формированию несуществующей задолженности для включения в реестр и последующего распределения конкурсной массы в ущерб независимым кредиторам.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 № 1446/14 изложен подход о справедливом распределении судом бремени доказывания, которое должно быть реализуемым. Из данного подхода следует, что заинтересованное лицо может представить минимально достаточные доказательства (prima facie) для того, чтобы перевести бремя доказывания на противоположную сторону, обладающую реальной возможностью представления исчерпывающих доказательств, подтверждающих соответствующие юридически значимые обстоятельства при добросовестном осуществлении процессуальных прав.

Из определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.02.2016 № 309- ЭС15-13978 по делу № А07-3169/2014 также следует, что бремя доказывания тех или иных фактов должно возлагаться на ту сторону спора, которая имеет для этого объективные возможности и, исходя из особенностей рассматриваемых правоотношений, обязана представлять соответствующие доказательства в обоснование своих требований и возражений.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017, если лицо, оспаривающее сделку, совершенную должником и конкурсным кредитором, обосновало существенные сомнения, подтверждающие наличие признаков недействительности у данной сделки, на другую сторону сделки возлагается бремя доказывания действительности сделки.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 17 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 26.12.2018, требование лица, создавшего фиктивную задолженность должника-банкрота, не признается обоснованным и не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника. При этом в отличие от рассмотрения обычного судебного спора проверка обоснованности и размера требований кредиторов предполагает большую активность самого суда.

Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС 16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Соответствующая правовая позиция изложена в определении Верховного Суда РФ от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056 (6) по делу № А12-45751/2015.

С учетом изложенного, бремя доказывания заявленного требования, его реальности и обоснованности, возлагается на заявителя настоящих требований - ФИО2

Именно на ФИО2 лежала обязанность доказать факт наличия денежных обязательств должника перед ним и иными первоначальными кредиторами (ООО «ФК «Гласс» и ООО «ТП «Стеклотара»).

Действительно, в материалах дела есть формальные документы, свидетельствующие о наличии заемных отношений, перечислении денежных средств на расчетный счет должника, поставки товара, однако учитывая повышенный стандарт доказывания у судов первой и апелляционной инстанций возникли объективные сомнения в том, что данные денежные обязательства действительно возникли из указанных формальных отношений, а не были своего рода «круговоротом денежных средств» внутри подконтрольных конечному кредитору и бенефициару – ФИО2 организаций.

Апелляционный суд учитывает, что ФИО2 не были представлены судам первой и апелляционной инстанций убедительные доказательства того, что предоставленные должнику в займ денежные средства изначально принадлежали именно ИП ФИО2, ООО «ФК «Гласс» и ООО «ТП «Стеклотара», а не были получены ими от самого должника в ущерб независимым кредиторам, а также не представлено доказательств того, как были потрачены полученные должником от указанных лиц денежные средства и товары, были ли они потрачены на погашение требований независимых кредиторов, либо остались в фактическом владении ФИО2

Нахождение ответчика в статусе банкротящегося лица с высокой степенью вероятности может свидетельствовать о том, что денежных средств для погашения долга перед всеми кредиторами недостаточно. Поэтому в случае признания каждого нового требования обоснованным доля удовлетворения требований этих кредиторов снижается, в связи с чем, они объективно заинтересованы, чтобы в реестр включалась только реально существующая задолженность.

Этим объясняется установление в делах о банкротстве повышенного стандарта доказывания при рассмотрении заявления кредитора о включении в реестр, то есть установление обязанности суда проводить более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом. В таком случае основанием к включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга (пункт 26 постановления от 22.06.2012 № 35, определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 № 305-ЭС18-413, от 13.07.2018 №308-ЭС 18-2197).

Учитывая изложенный повышенный стандарт доказывания, в том числе, порядок (бремя) его распределения (кредитор, заявляющий требование о включении в реестр требований кредиторов, должен предоставить безусловные (не оставляющие сомнения) доказательства наличия требований и их размера (стоимости), в то время как конкурсному управляющему либо иным кредиторам достаточно возразить относительно заявленных требований).

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции исходил из того, что денежные средства по сделке фактически не выбывали из владения ФИО2, а перемещались внутри подконтрольной ему группы юридических лиц без ясных экономических мотивов, такое перемещение не рассматривается как порождающее денежное обязательство перед аффилированным кредитором.

В соответствии со статьей 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 № 135-Ф3 «О защите конкуренции» входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника. Заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника; лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи: лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

Учитывая, что ФИО2 является участником ООО «7 М», являлся директором ООО «ФК «Гласс» в период с 29.08.2002 по 18.03.2016, ФИО5 также являлся участником ООО «7 М», являлся финансовым директором ООО «ФК «Гласс» в период заключения договоров займа с ООО «М7», а также является учредителем ООО «ТП «Стеклотара», суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что спорные сделки заключены между аффилированными лицами и следует к требованиям применить повышенный стандарт доказывания.

Кроме того, судами учтено, что в материалах дела отсутствуют доказательства наличия у ФИО2 собственной финансовой возможности предоставления денежных средств должнику, им не представлено доказательств того, как указанные денежные средства были им накоплены и аккумулированы без несения расходов, в том числе, на обеспечение жизни и расходов, связанных с ведением предпринимательской деятельности. Указанные обстоятельства ставят под сомнение наличие финансовой возможности именно самим ФИО2 аккумулировать у себя и перечислить свои собственные денежные средства должнику, а не использовать для предоставления займа денежные средства самого должника. В условиях повышенного стандарта доказывания указанные сомнения трактуются в пользу независимых кредиторов и влекут отказ аффилированному кредитору во включении требования в реестр требований кредиторов должника.

Кроме того, в материалы дела не представлено надлежащих доказательств реального совершения хозяйственных операций, в том числе и по договорам поставки от 01.12.2015, 26.02.2020, по которым впоследствии были заключены соглашения о новации, представленные ИП ФИО2 в обоснование заявляемых им требований.

Суд первой инстанции пришел к выводу о мнимости заключенных договоров новации, указав, что новируя обязательства, кредитор действует сознательно в ущерб должнику или кредиторам несостоятельного должника в период, предшествовавший возбуждению дела о банкротстве должника, ради включения его требования в реестр требований кредиторов с противоправной целью.

Кроме того, учитывая что по договорам займа № ОЗП15/ДЗ-1 от 03.11.2015, № 071215/ДЗ-1 от 07.12.2015, № 171215/ДЗ-1 от 17.12.2015, право на получение денежных средств по указанным договорам у ФИО2 возникло с даты подписания договора уступки - 30.12.2016, суд первой инстанции пришел к выводу о пропуске трехлетнего срока исковой давности.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии как оснований для признания требования кредитора обоснованным и включения требования в реестр требований кредиторов должника, так и для их субординирования, то есть понижения в очередности заявленного требования.

При этом, положенные в основу апелляционной жалобы доводы о том, что договоры являются реальными, а аффилированность между ФИО2, ООО «ТП «Стеклотара» и ФИО5 отсутствует, направлены на переоценку фактических обстоятельств дела, при этом доказательств обратного апеллянтом не представлено. Суд первой инстанции, оценив представленные документы, пришел к обоснованному выводу об аффилированности участников сделок, в силу чего возложил бремя доказывая на ФИО2, который убедительных доказательств, обосновывающих заявленные требования не представил.

Суд апелляционной инстанции также считает необходимым отметить, что в силу Обзора судебной практики ВС РФ от 29.01.2020 г. требования ФИО2 в любом случае не подлежали включению в реестр, а подлежали бы субординированию и удовлетворению в порядке предликвидационной квоты. Однако суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что все правоотношения указанные кредитором в настоящем требовании, являются мнимыми и не влекут на стороне должника денежных обязательств перед контролирующим должника лицом. В связи с чем, заявленное требование в полном объеме удовлетворению не подлежит.

На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции считает, что по делу принято законное и обоснованное определение, оснований для отмены либо изменения которого не имеется. В соответствии с частью 1 статьи 177 АПК РФ постановление, выполненное в форме электронного документа, направляется лицам, участвующим в деле, посредством его размещения в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в режиме ограниченного доступа не позднее следующего дня после дня его принятия.

Руководствуясь статьями 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Волгоградской области от 21 сентября 2022 года по делу № А12-586/2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления в полном объёме через арбитражный суд первой инстанции.


Председательствующий О.В. Грабко



Судьи Г.М. Батыршина



Е.В. Романова