Постановление от 21 марта 2023 г. по делу № А25-605/2018

АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГАИменем Российской Федерации


ПОСТАНОВЛЕНИЕ

арбитражного суда кассационной инстанции

Дело № А25-605/2018
г. Краснодар
21 марта 2023 года
Резолютивная часть постановления объявлена 14 марта 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 21 марта 2023 года.


Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Илюшникова С.М., судей Андреевой Е.В. и Соловьева Е.Г., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Лагойда И.В., при участии в судебном заседании с использованием системы веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседание) от общества с ограниченной ответственностью «АСЭП-плюс» – ФИО1 (доверенность от 01.01.2023), от ФИО2 – ФИО3 (доверенность от 03.08.2022), от ФИО4 – ФИО5 (доверенность от 08.11.2022), от открытого акционерного общества «МРСК Урала» (ОГРН <***>) – ФИО6 (доверенность от 23.12.2022), в отсутствие конкурсного управляющего должника – акционерного общества «Роскоммунэнерго» (ИНН <***>, ОГРН <***>) – ФИО7, иных участвующих в деле лиц, извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет в открытом доступе, рассмотрев кассационные жалобы ФИО8, открытого акционерного общества «МРСК Урала», ФИО9 и ФИО2 на определение Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 03.08.2022 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2022 по делу № А25-605/2018, установил следующее.

Суд кассационной инстанции удовлетворил ходатайства представителя ФИО9 – ФИО10, представителя ООО «АСЭП» – ФИО11, ФИО12 об участии в судебном заседании посредством веб-конференции. Техническая возможность для участия представителей в онлайн-заседании со стороны суда и системы «Картотека арбитражных дел» обеспечена, ссылка для подключения активна, однако указанные лица не подключились к онлайн-заседанию.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО «Роскоммунэнерго» (далее – должник) конкурсный управляющий ФИО13 обратился в суд с заявлением к АО «Межрегионсоюзэнерго», ФИО14, ФИО2, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, Губе Д.О., ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО8, ФИО12, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО9, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО4, ФИО32, ФИО33, АКБ «Мосуралбанк» (АО), ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие», АО «Архангельские электрические сети», ООО «Центр частного права электроэнергетики», АО «ФинЭнергоИнвест», ООО «Производственная компания «Архангельское специализированное энергетическое предприятие-плюс», ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп», ООО «М.Стайл», ООО «СоюзЭнергоТрейд», ООО «Русэнергосервис», ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие – плюс», ООО «Архангельские тепловые сети», ООО «РКБЭнергия», ООО «Санаторий «Каширские Роднички» о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника (объединенные требования).

Определением суда от 03.08.2022 заявление конкурсного управляющего удовлетворено частично, суд признал доказанным наличие оснований для солидарного привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам АО «Роскоммунэнерго» за невозможность полного погашения требований кредиторов ФИО14, ФИО2, ФИО15, АО «Межрегионсоюзэнерго». Суд признал доказанным наличие оснований для солидарного привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам АО «Роскоммунэнерго» за неподачу заявления о признании должника банкротом ФИО14, ФИО2, ФИО21, ФИО17, ФИО34 С ФИО34 в пользу АО «Роскоммунэнерго» взысканы денежные средства в размере 240 365 479 рублей 48 копеек в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательству АО «Архангельские тепловые сети» возвратить полученное по недействительной сделке. С ФИО9 в пользу АО «Роскоммунэнерго» взысканы денежные средства в размере 338 965 рублей 69 копеек в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательству ФИО9 возвратить полученное по недействительной сделке. С ФИО21 в пользу АО «Роскоммунэнерго» взысканы денежные средства в размере 1 882 059 рублей 69 копеек в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательству ФИО21 возвратить полученное по недействительной сделке. С ФИО34 в пользу АО «Роскоммунэнерго» взысканы денежные средства в размере 2 115 532 рублей в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательствам ФИО21, ФИО35, ФИО36, ФИО36, ФИО37, ФИО9, ФИО20 и ФИО38 возвратить полученное по недействительным сделкам. Солидарно взысканы с ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» и ФИО8 в пользу АО «Роскоммунэнерго» денежные средства в размере 3 300 220 рублей 96 копеек в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательствам ФИО21, ФИО35, ФИО36, ФИО36, ФИО9, ФИО20 и ФИО38 возвратить полученное по недействительным сделкам. Солидарно взысканы с ФИО19 и ФИО9 в пользу АО «Роскоммунэнерго» денежные средства в размере 1 419 480 рублей в счет возмещения убытков, причиненных должнику. С ФИО8 в пользу АО «Роскоммунэнерго» взысканы денежные средства в размере 31 698 570 рублей 94 копеек в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательствам ФИО14, обязав погасить задолженность перед кредиторами в части, которая не будет удовлетворена за счет имущества должника. С ФИО31 в пользу АО «Роскоммунэнерго» взысканы денежные средства в размере 3 561 463 рублей 83 копеек в счет возмещения убытков, причиненных должнику – солидарно по отношению к обязательству АКБ «Мосуралбанк» (АО) возвратить полученное по недействительной сделке. В удовлетворении остальной части требований отказано. Производство по рассмотрению заявления о привлечении ФИО14, ФИО2, ФИО15, АО «Межрегионсоюзэнерго», ФИО21, ФИО17, ФИО34 к субсидиарной ответственности в части определения окончательного размера субсидиарной ответственности и последующего взыскания в пользу должника приостановлено до полной реализации имущества и окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением апелляционного суда от 01.11.2023 в удовлетворении ходатайства о назначении по делу судебной экспертизы отказано; определение от 03.08.2022 в части признания доказанным наличия оснований для солидарного привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам АО «Роскоммунэнерго» за неподачу заявления о банкротстве ФИО17 отменено, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в указанной части отказано. В остальной части определение от 03.08.2022 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ОАО «МРСК Урала» просит отменить судебные акты в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности лиц, указанных в заявлении конкурсного управляющего. Заявитель считает, что в данной части выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в материалах дела доказательствам.

В кассационной жалобе и дополнении к ней ФИО9 просит отменить судебные акты в части возложения на него обязанности возместить убытки. Заявитель указывает, что в рамках субсидиарной ответственности с него взысканы те же самые денежные средства, которые взысканы в качестве последствий признания сделки недействительной. Суды не учли, что ФИО9 не имел возможности контролировать деятельность АО «Роскоммунэнерго».

ФИО8 в кассационной жалобе просит отменить судебные акты, направить обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Заявитель указывает на то, что ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» и он (как генеральный директор указанного общества) не совершали ни одной сделки от имени АО «Роскоммунэнерго», не распоряжались денежными средствами и иным имуществом должника.

ФИО2 в кассационной жалобе и дополнениях к ней просит отменить судебные акты в части удовлетворения заявления конкурсного управляющего о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, направить обособленный спор в этой части на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе судей. ФИО2 не согласен с выводами судов относительно наличия оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности, ссылаясь на неподписание им соглашения от 25.09.2018 и необоснованный отказ суда в назначении почерковедческой экспертизы, а также отсутствие осведомленности о необходимости обращения в суд с заявлением о банкротстве должника.

В отзывах на кассационные жалобы ФИО4, ФИО23, ФИО12, ФИО24 и ФИО20 просят судебные акты в части отказа в привлечении их к субсидиарной ответственности оставить без изменения.

В отзыве на кассационные жалобы конкурсный управляющий ФИО7 просит судебные акты отменить в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности указанных в заявлении лиц.

Конкурсный управляющий ООО «Кубаньреставрация» ФИО39 в отзыве на кассационные жалобы просит судебные акты оставить без изменения.

ФИО20 и ФИО24 заявили ходатайства о предоставлении копий кассационных жалоб и отзывов на них, не рассматривать жалобы без их участия, организовать видео-конференц-связь (далее – ВКС) с ФКУ СИЗО-6 УФСИН России по г. Москве (далее – учреждение) по всем судебным заседаниям в рамках данного дела.

Рассмотрев ходатайства, суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что они не подлежат удовлетворению. К кассационным жалобам и отзывам приложены доказательства их направления в адрес участвующих в деле лиц. Кроме того, кассационные жалобы и отзывы на них размещены в сети Интернет на официальном сайте суда в Картотеке арбитражных дел и доступны для ознакомления. Для осуществления ознакомления с делом в указанном режиме лицу необходимо представить в суд округа соответствующее ходатайство посредством использования электронного сервиса "Мой арбитр" в сети Интернет в порядке, предусмотренном пунктом 1 статьи 41 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Порядок подачи ходатайства, которое технически может быть одобрено судом в информационной системе "Мой арбитр", расположен в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" по адресу: https://my.arbitr.ru/#help/4/54. Заявители не были лишены возможности заблаговременно воспользоваться предоставленным им правом на ознакомление с материалами дела. Кроме того, все доводы жалоб достаточно подробно изложены в тексте кассационных жалоб. Объективная возможность организовать ВКС с учреждением отсутствует (не представилось возможным согласовать данный вопрос). В силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание арбитражного суда кассационной инстанции лица, подавшего кассационную жалобу, и других лиц, участвующих в деле, не может служить препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие, если они были надлежащим образом извещения о времени и месте судебного заседания.

Все участвующие в данном деле лица надлежаще извещены, в том числе посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет в открытом доступе (статьи 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Определением суда кассационной инстанции от 08.02.2023 рассмотрение кассационных жалоб откладывалось, в том числе в целях ознакомления участвующих в деле лиц с материалами дела. Таким образом, отсутствуют основания для нарушения установленного статьей 285 Кодекса срока рассмотрения кассационных жалоб.

В судебном онлайн-заседании представители сторон поддержали доводы кассационных жалоб и отзывов на них.

Изучив материалы дела, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что кассационные жалобы надлежит оставить без удовлетворения.

Как видно из материалов дела, решением суда от 24.01.2019 должник признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена ФИО40

Суды установили, что АО «Роскоммунэнерго» зарегистрировано в качестве юридического лица 06.04.2004, основным видом деятельности должника является распределение электроэнергии. С 01.01.2014 АО «Межрегионсюзэнерго» и должник заключили договор № 1 о передаче полномочий единоличного исполнительного органа, по условиям которого должник передал управляющей организации полномочия по руководству текущей деятельностью в пределах компетенции, предусмотренной уставом должника для генерального директора общества. По своей организационно-экономической структуре группа компаний «Межрегионсюзэнерго» представляла собой единую бизнес-структуру энергосбытовых компаний, являлась горизонтально-интегрированным холдингом, в котором само АО «Межрегионсюзэнерго» выступало в качестве центра принятия управленческих решений и распределения финансирования, а признанный банкротом Московско-Уральский акционерный коммерческий банк выступал в роли финансового центра холдинга. Должник являлся одним из структурных элементов холдинга АО «Межрегионсюзэнерго». Согласно штатной расстановке АО «Межрегионсюзэнерго» на период 30.04.2015 лица, в отношении которых заявлено требование о привлечении к субсидиарной ответственности, занимали в структуре указанного общества следующие должности: ФИО14 – генеральный директор; ФИО31, чьи родственные связи с ФИО14 установлены вступившим в законную силу определением суда от 08.06.2021 – советник генерального директора; ФИО2 – главный советник генерального директора; ФИО28 – советник генерального директора; ФИО15 – первый заместитель генерального директора; ФИО16 – заместитель генерального директора по экономике и энергосбытовой деятельности; ФИО34 – заместитель генерального директора – управляющий АО «Роскоммунэнерго»; ФИО20 – начальник финансового центра; ФИО21 – начальник управления по ведению реестра ценных бумаг дирекции по корпоративным вопросам; ФИО12 – заместитель генерального директора по информационным технологиям; ФИО23 – заместитель главного бухгалтера; ФИО24 – главный бухгалтер; ФИО25 – ведущий бухгалтер; ФИО26 – главный специалист финансового центра; ФИО9 – начальник центра материально-технического и транспортного обеспечения; ФИО30 – заместитель генерального директора по корпоративным вопросам; ФИО4 – начальник центра тарифного регулирования и ценообразования; ФИО32 – начальник центра стратегического развития; ФИО33 – главный специалист центра управления персоналом.

Деятельность АО «Межрегионсюзэнерго» в качестве управляющей компании должника прекращена с 12.10.2017, когда на заседании совета директоров должника приняты следующие решения: о приостановлении полномочий АО «Межрегионсюзэнерго» в качестве единоличного исполнительного органа должника; о назначении исполняющей обязанности генерального директора должника ФИО17 На основании указанного решения 27.10.2017 в ЕГРЮЛ внесена соответствующая запись № 2170917128281.

25 сентября 2017 года между ФИО2 и ФИО14, с одной стороны, и компанией Старс Генерис Лтд состоялось соглашение о приобретении указанной компанией части холдинга «Межрегионсоюзэнерго», в том числе пакета акций должника, предусматривающее опцион обратного выкупа до 50% компаний холдинга после 01.10.2019, а до указанного момента ФИО2 и ФИО14 сохраняют право на получение доли прибыли холдинга в размере 360 млн рублей на паритетных началах с компанией Старс Генерис Лтд.

Установлено, что прекращение деятельности АО «Межрегионсюзэнерго» в качестве управляющей компании должника связано с реализацией соглашения от 25.09.2017 о продаже холдинговой группы.

Согласно схеме взаимосвязей АКБ «Мосуралбанк», опубликованной на официальном сайте Банка России, в указанный период ФИО2 являлся бенефициаром группы компаний «Межрегионсюзэнерго», ему принадлежало 39,4% в ООО «Центр частного права электроэнергетики», которое в свою очередь владело 19% АО «Межрегионсюзэнерго». Также ФИО2 принадлежало 49,5% в ООО «БазисЭнерго Трейд», которое владело, в свою очередь, 19% АО «Межрегионсюзэнерго». После вступления в должность единоличного исполнительного органа ФИО17 неоднократно обращалась с требованием к команде ранее действовавших менеджеров АО «Межрегионсюзэнерго» и непосредственно должника о передаче необходимой документации и информации о деятельности всего холдинга (в том числе АО «Роскоммунэнерго») в целях проведения комплексного анализа финансово-хозяйственной деятельности и аудита группы компаний (due diligence). Соответствующее исследование проводилось с привлечением внешнего аудитора, международной консалтинговой компании ФБК Грант Торнтон, а также за счет труда привлеченных компаний на основании трудовых договоров и договоров гражданско-правового характера специалистов по внутреннему контролю и правовой экспертизе, отношения с которыми являлись предметом оценки суда при производстве по обособленным спорам в рамках настоящего дела о банкротстве (дела № А25-605-422/2018, № А25-605-425/2018, № А25-605-429/2018).

По результатам проведенного анализа и исследования финансовой деятельности должника за период с 01.01.2017 по 30.09.2017 установлено, что холдинговая группа отличалась непрозрачной системой внутригруппового распределения финансирования, внутри группы компаний совершались подозрительные сделки с использованием различных вексельных схем в целях перераспределения корпоративных прав участия внутри холдинговой группы между аффилированными компаниями, а сама группа компаний и входившие в ее состав организации (в том числе, должник), обладают объективными признаками банкротства, реальное имущественное положение должника скрывается за счет существенного искажения данных бухгалтерской отчетности. Заключение получено ФИО17 19.01.2018.

16 февраля 2018 года ФИО17 обратилась к компаниям, являвшимся номинальными держателями акций должника (ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп», АО «ФинЭнергоИнвест», ООО «Центр частного права электроэнергетики», ООО «М.Стайл», ООО «ПК АСЭП») и членам совета директоров должника (ФИО18, ФИО22, ФИО4, ФИО23, ФИО21) с письмом № 55/01/РКЭ, в котором просила избрать нового СЕО (исполнительного директора) должника в связи с невозможностью дальнейшей реализации сделки по покупке холдинга независимым инвестором и выводами аудиторов о существенном искажении данных бухгалтерской отчетности должника, рисками невозможности дальнейшей операционной и хозяйственной деятельности должника.

19 февраля 2018 года состоялось заседание совета директоров, на котором принято решение о прекращении полномочий ФИО17 и избрании в качестве СЕО должника ФИО18 Между АО «Роскоммунэнерго» в лице председателя совета директоров ФИО21 и ФИО18 заключен трудовой договор, по условиям которого ФИО34 принимается в должность руководителя (генерального директора) должника. Приказом Министерства энергетики Российской Федерации от 23.03.2018 № 180 у должника прекращен статус гарантирующего поставщика электрической энергии и мощности на территории Свердловской области.

26 марта 2018 года ОАО «МРСК Урала» обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), заявление принято к производству суда определением от 02.04.2018.

26 апреля 2018 года в составе Единого федерального реестра юридически значимых сведений о фактах деятельности юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и иных субъектов экономической деятельности опубликовано сообщение АО «Роскоммунэнерго» о намерении обратиться в арбитражный суд с заявлением о собственном банкротстве (сообщение № 03121713).

8 августа 2018 года трудовой договор с ФИО18 как руководителем должника прекращен, в качестве управляющей организации должника избрано ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп». Согласно сведениям Единого государственного реестра юридических лиц единоличным исполнительным органом ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» с 2013 года являлся ФИО8 Суды установили, что уставный капитал общества был распределен следующим образом: 95,5% доли уставного капитала принадлежат самому обществу; 3,7% доли принадлежат ООО «М.Стайл»; 0,8% доли принадлежат ООО «Центр частного права электроэнергетики». ФИО8 является генеральным директором ООО «М.Стайл», уставный капитал которого на 98% принадлежит самому обществу, а в оставшейся части (2%, контрольный пакет) – ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп».

Учитывая изложенное, суды установили, что фактическим руководителем (СЕО) должника с момента заключения договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» (с 09.08.2018) являлся ФИО8, который осуществлял соответствующие полномочия до момента открытия конкурсного производства должника.

Полагая, что имущества должника и сформированной конкурсной массы будет недостаточно для удовлетворения в полном объеме требований кредиторов, конкурсный управляющий должника ФИО13 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении лиц, контролировавших деятельность должника, к субсидиарной ответственности по его обязательствам.

Оценив представленные в дело доказательства и доводы сторон, суды частично удовлетворили требования. При этом судебные инстанции обоснованно руководствовались следующим.

В силу статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника. Под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий (пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление № 53) разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 данного закона) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством. Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д. Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения – появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход (пункт 23 постановления № 53).

В соответствии с абзацем вторым пункта 1 постановления № 62 арбитражным судам следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности. Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

При рассмотрении вопроса о наличии оснований для привлечения ответчиков, к которым предъявлено требование в настоящем обособленном споре, судами учтена специфика деятельности должника, который не являлся в полной мере обособленным субъектом экономических отношений, но входил в состав единого холдинга – группы компаний «Межрегионсюзэнерго». Каждая из компаний группы имела доли участия в уставном капитале иных компаний (при отсутствии иных, «независимых» участников в капитале), в состав единоличных и коллегиальных органов управления обществ входили одни и те же лица. Действия каждой из организаций, входивших в холдинг, и всей их совокупности преследовали единые экономические цели. Подобная схема корпоративного управления, при которой доли участия как в отдельных компаниях холдинга, так и самого центра принятия управленческих решений, принадлежат не конкретным физическим лицам, а самим компаниям – элементам холдинга, позволяет скрывать от независимых участников рынка и суда сведения о конечных бенефициарах всей группы компаний, выстраивать «корпоративную вуаль» в целях избежания возможности привлечения собственников бизнеса к субсидиарной ответственности по его обязательствам.

Суды установили, что в целом, структура холдинга «Межрегионсюзэнерго» выглядит следующим образом: центр принятия управленческих решений – АО «Межрегионсоюзэнерго»; финансовый центр группы компаний – АКБ «Мосуралбанк» (АО); основные компании холдинга, генерировавший основной объем валовой выручки всей холдинговой группы: АО «Роскоммунэнерго», ПАО «Вологдаэнергосбыт», АО «Хакасэнергосбыт», ПАО «Челябэнергосбыт», ПАО «Архэнергосбыт»; трейдинговые компании – участники оптового рынка электроэнергии и мощности: ООО «Союзэнерготрейд», ООО «Челябинское управление энерготрейдинга», ООО «Русэнергосервис»; субхолдинговые компании, управлявшие акционерным капиталом участников группы – ООО «Центр частного права электроэнергетики», АО «ФинЭнергоИнвест», ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп», ООО «М.Стайл», АО Управляющая компания «Энергия Белого моря», АО «Архинвестэнерго», ООО «РКБ Энергия», ООО «АЭС Инвест»; консалтинговые компании – ООО «Консорциум ЭнергоПромФинанс», ООО «Консалтэнергосервис», ООО «ЕТЗК «Энергия»; лизинговая компания – ООО «Промфинаренда»; компании, владевшие электросетями и иными инфраструктурными активами – ООО «АСЭП», АО «Архангельские электрические сети», ООО «ПК «АСЭП», ООО «АСЭП-плюс», АО «Электросеть»; компания, владевшая непрофильными активами группы – ООО «Санаторий «Каширские роднички»; энергогенерирующая компания – ООО «Перспектива»; компании сфер деятельности, не связанных напрямую с деятельностью холдинга (непрофильные компании) – ООО «Север-Авто», ООО «Промторгснаб», ООО «Орский завод металлоконструкций», ООО «Завод златоустовских металлоконструкций». В разное время в периметре холдинга находились иные компании (АО «Архангельский КоТЭК», АО «Архтеплоэнерго», иные организации и предприятия.

Основным для холдинга видом экономической деятельности, обеспечивающим подавляющую долю валовой выручки, являлась деятельность гарантирующих поставщиков на территории Архангельской области (ПАО «Архэнергосбыт»), Вологодской области (ПАО «Вологдаэнергосбыт»), Свердловской области (АО «Роскоммунэнерго»), Челябинской области (ПАО «Челябэнергосбыт»), Республики Марий-Эл (ПАО «Роскоммунэнерго», до прекращения статуса гарантирующего поставщика в соответствующем регионе деятельности) и Республики Хакасия (АО «Хакасэнергосбыт»). Сама специфика деятельности энергосбытовых компаний и их регулирования нормами действующего законодательства привела к тому, что в деятельности энергосбытовых компаний зачастую возникают кассовые разрывы, которые требуют восполнения за счет привлечения внешних источников финансирования. В случае с холдингом «Межрегионсюзэнерго», как установлено, восполнение кассовых разрывов осуществлялось не только за счет привлечения кредитов от сторонних банков, но и за счет порочной по своему содержанию схеме транзитного перераспределения финансовых потоков (выручки потребителей электрической энергии) между компаниями холдинга, с привлечением в качестве операционного центра такого перераспределения инфраструктуры Мосуралбанка – финансового центра группы. Так, в нарушение действующих регламентов и правил деятельности участников оптового и розничного рынков электрической энергии между компаниями холдинга подписывались мнимые агентские договоры, ничтожность которых неоднократно установлена судами, в целях обеспечения возможности осуществления одной компанией платежей, связанных с исполнением обязательств другой компании.

Кроме того, на основании фиктивно сформированного документооборота совершались уступки права требования к потребителям электрической энергии, а также тех взаимных требований участников группы, которые формально отражались на их балансе. Соответствующие соглашения об уступке права требования по обязательствам, возникшим из агентских договоров и обязательствам независимых контрагентов, в последующем расторгались и на лицо, уступившее права требования, возлагалось несуществующее в действительности обязательство возвратить сумму денежных средств, полученных по соглашению об уступке, и уплатить проценты, исчисленные за период, когда денежные средства формально находились в его владении. При этом компания, приобретающая права требования, оперировала для расчетов по договорам уступки денежными средствами, полученными в качестве кредиторов от Мосуралбанка, а сумма процентов, начисленных за пользование денежными средствами при расторжении договоров уступки, в полной мере соотносится с суммой процентов, начисленных по кредитному договору с Мосуралбанком.

Суды указали, что в указанной схеме могло существовать несколько промежуточных звеньев, прежде чем денежные средства возвращались в Мосуралбанк, после чего начинался новый цикл кольцевого движения финансового потока. Подробный анализ схемы движения денежных средств за одиннадцатимесячный период (с 30.03.2017 по 28.02.2018) проведен судом при рассмотрении дела о банкротстве ПАО «Вологдаэнергосбыт» (обособленный спор № А25-846-548/2018) и отражен в определении Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 01.03.2022.

В соответствующие транзитные схемы вовлечены все компании группы «Межрегионсюзэнерго», в том числе, непосредственно должник. За счет подобного ординарного для холдинга способа распределения общей ликвидности достигалось одновременно несколько результатов: возможность исполнения отдельными компаниями холдинга (в первую очередь, речь идет о сбытовых компаниях, деятельность которых детального регламентирована соответствующими нормативными актами и отраслевыми соглашениями) своих обязательств перед независимыми участниками рынка (сетевыми компаниями, инфраструктурными организациями оптового рынка электрической энергии и мощности, генерирующими компаниями, независимыми кредитными организациями при исполнении обязательств, возникших в связи с привлечением внешнего финансирования), то есть, имелся ощутимый положительный эффект для участников оборота; поддержание арифметических показателей ликвидности компаний в их финансовой отчетности на основании не имеющего действительного экономического смысла перераспределения денежных средств, что было актуально, в первую очередь, для Мосуралбанка, а также для оценки общей стоимости группы, то есть, имелись проявления недобросовестного поведения, приводившие к формированию локального эффекта «мыльного пузыря», что, однако, не могло иметь действительно негативных имущественных последствий для независимых контрагентов, так как акции компаний рассредоточены внутри самой группы и не обращались на биржевых торгах; создавалась цепочка мнимых и притворных сделок, за счет которых происходило постоянное движение денежных средств, а также обеспечивались предпосылки для скрытого от внешнего наблюдателя вывода денежных средств из состава общей ликвидности группы.

Действительно, сама по себе бизнес-модель функционирования холдинга, связанная с постоянным транзитным перераспределением денежных средств, не может быть оценена в качестве причины утраты холдингом платежеспособности либо свидетельствовать о неплатежеспособности отдельных компаний холдинга, которые не были в полной мере обособлены одна от другой. Однако при анализе сведений о действительном экономическом положении холдинговой группы и отдельных ее элементов (в том числе, должника) необходимо учитывать тот мультипликативный эффект, который создавался за счет получения компаниями холдинга одних и тех же денежных средств несколько раз на протяжении одного финансового года, что требует существенных отрицательных корректировок финансовой статистики компаний.

Суды установили, что в конце 2016 финансового года – начале 2017 года в деятельности холдинга начинают проявляются отдельные негативные тренды, связанные как с объективными, так и субъективными причинами. К числу объективных причин относится общее снижение объемов валовой выручки энергосбытовых компаний, связанное, в том числе, со снижением платежной дисциплины бытовых потребителей, а также внесением изменений в порядок тарифного образования на основании постановления Правительства Российской Федерации от 17.05.2016 № 443, которым изменен порядок определения индексации объема необходимой валовой выручки, что, с одной стороны, привело к ограничению роста тарифа стоимости электрической энергии для потребителей, а, с другой стороны, к определенной диспропорции в объеме собственной ликвидности энергосбытовых компаний на фоне общих инфляционных явлений. К числу субъективных факторов относится возбуждение уголовного дела в отношении ФИО14, его фактическое исключение из возможности управления холдингом и сокрытие от органов предварительного расследования, а также начавшийся корпоративный конфликт, связанный с вопросами контроля над непрофильными активами холдинга. Также к числу субъективных для всего холдинга факторов можно отнести прекращение у ООО «Союзэнерготрейд» статуса участника оптового рынка электроэнергии с 01.01.2017 (https://cfrenergo.ru/news/3283/), что, в свою очередь, привело к изменению схемы финансового обеспечения деятельности холдинга за счет внутренних ресурсов и за счет того, что один из элементов холдинга уже не мог быть напрямую вовлечен в осуществление расчетов на оптовом рынке электрической энергии и мощности, в том числе, через инфраструктурные компании (АО «Администратор торговой системы» и АО «Центр финансовых расчетов»). Соответствующие негативные тренды в их наслоении привели к утрате холдингом собственной ликвидности в течение 2017 года, а необъективность данных об экономических результатах деятельности холдинга привела к прекращению сделки по покупке холдинга независимым инвестором, что позволило бы привлечь в холдинг дополнительное финансирование и преломить негативные тенденции в его деятельности. Результатом подобного стало прекращение у энергосбытовых компаний, входивших в состав холдинга «Межрегионсюзэнерго», статуса гарантирующих поставщиков на соответствующих территориях, то есть прекращение экономической и операционной деятельности.

Из анализа банковских выписок о движении денежных средств по расчетным счетам должника и АО «Межрегионсоюзэнерго» следует, что перераспределение доли прибыли, получаемой от деятельности должника, происходило в пользу указанного общества, при этом изымалась не только чистая прибыль организации, но и определенный объем оборотных средств, что не могло не иметь негативных результатов для должника.

Проанализировав материалы обособленного спора и материалы дел о банкротстве как самого должника, так и иных энергосбытовых компаний холдинга «Межрегионсюзэнерго», суды пришли к выводу о том, что конечным бенефициаром холдинга (следовательно, и должника) и лицом, непосредственно определявшим направления его деятельности (то есть контролирующим должника лицом), на протяжении всего анализируемого периода (с 2014 года) являлся ФИО14, о чем свидетельствуют письменные доказательства (анкеты должника в кредитных организациях, объяснения лиц, участвующих в деле, соглашение о продаже холдинга независимому инвестору). Изъятие части финансовых средств из холдинга в пользу указанного лица осуществлялось несколькими способами: за счет установления вознаграждения за труд (заработная плата и поощрения имущественного характера) в АО «Межрегионсоюзэнерго»; за счет использования схемы, при которой ФИО14 получал кредит в Мосуралбанке, а компании холдинга (в том числе должник) осуществляли исполнение его обязательств по кредитному договору за счет цепочки поручительств, при которой за ФИО14 поручалось АО «Межрегионсоюзэнерго», а остальные компании поручались по обязательствам АО «Межрегионсоюзэнерго». Подробно указанная схема финансирования бенефициара холдинговой группы исследована и описана судом в определении от 18.10.2021 по делу № А25-605-438/2018.

Как следует из содержания выписки о движении денежных средств АО «Межрегионсоюзэнерго» по расчетным счетам в АКБ «Мосуралбанк» (АО), за период с 2011 года ФИО14 от трудовой деятельности в АО «Межрегионсоюзэнерго» получены денежные средства в общем размере 300 870 237 рублей 61 копейки. Принимая во внимание необходимость корректировок финансовых показателей группы, это является существенным как в абсолютном, так и в относительном выражении и свидетельствует о том, что ФИО14 в действительности получал имущественную выгоду от деятельности всего холдинга (в том числе должника), был заинтересован в результатах такой деятельности, то есть является конечным бенефициаром холдинговой группы.

В результате использования схемы со скрытой выплатой дивидендов за счет привлечения невозвратного кредитного финансирования от Мосуралбанка установлено, что ФИО14 также получены денежные средства в размере 35 млн рублей. Это подтверждено вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 18.10.2021 по делу № А25-605-438/2018 (статья 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Вторым конечным бенефициаром холдинга «Межрегионсюзэнерго» является ФИО2 Несмотря на то, что информация об ФИО2 как о конечном бенефициаре компании скрывалась от независимых участников рынка, именно он выступал в качестве собственника холдинговой группы при осуществлении сделки по ее продаже компании Старс Генерис Лтд. Кроме того, на основании анализа сведений об источниках формирования пенсионных накоплений ФИО2, проведенного судом в рамках дела о банкротстве ПАО «Вологдаэнергосбыт» (определение суда от 05.07.2022 по делу № А25-846-745/2018), установлено, что общий размер доходов от АО «Межрегионсоюзэнерго», учитываемых при формировании пенсионных накоплений ФИО2, составил 526 880 804 рубля 31 копейку за период с 2011 по 2017 годы. Соответствующие данные соотносятся с содержанием выписок о движении денежных средств по расчетным счетам указанного общества, открытым в АКБ «Мосуралбанк».

Согласно данным банковских выписок объем денежных средств, напрямую перечисленных ФИО2 за тот же период, составил 530 120 155 рублей 64 копейки. Данным судебным актом установлено, что ФИО2 получал доходы от трудовой деятельности в АО «Роскоммунэнерго» и ООО «РКБ-Энергия», а также получал дивиденды от участия в уставном капитале ООО «Центр частного права электроэнергетики», размер выплаченных дивидендов за 2016 год составил 57 млн рублей. Кроме того, из материалов электронного дела о банкротстве ПАО «Вологдаэнергосбыт» видно, что объем финансирования, полученного ФИО2 за счет использования схемы с выплатой скрытых, необлагаемых налогом и не учитываемых дивидендов через формальное заключение кредитных договоров с Мосуралбанком, обязательства по которым были исполнены за счет средств ПАО «Вологдаэнергосбыт», превысил 160 млн рублей, не считая суммы начисленных процентов и штрафных санкций.

Выводы о наличии у ФИО2 статуса лица, аффилированного по отношению к должнику и являющегося его конечным бенефициарам, содержатся в определении Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 14.01.2019 по делу № А25-605/2019 (обособленный спор № 2), оставленном без изменения постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.04.2019; решении Арбитражного суда города Москвы от 12.08.2019 по делу № А40-133790/18, оставленном без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.10.2019. Судами установлено, что ФИО2 в действительности участвовал в совершении сделки, связанной с продажей холдинговой группы «Межрегионсюзэнерго», лицу, имеющему родственные связи с самим ФИО2

Суды отметили, что существенное ухудшение имущественного положения должника и всей группы компаний холдинга «Межрегионсюзэнерго» связано именно с действиями ФИО14 и ФИО2, при которых происходило перераспределение объема ликвидности холдинговой группы в пользу указанных лиц – по указанным выше эпизодам и обстоятельствам, что является достаточным основанием для солидарного привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника применительно к положениям подпункта 1 пункта 2, подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве. По тем же основаниям к субсидиарной ответственности по обязательствам должника подлежит привлечению АО «Межрегионсоюзэнерго» – как лицо, непосредственно определявшее действия должника, применительно к разъяснениям, содержащимся в пункте 5 постановления № 53.

Кроме того, как установлено по результатам анализа финансово-хозяйственной деятельности должника, в расчетах между компаниями холдинга «Межрегионсюзэнерго» по обязательствам, связанным с оплатой стоимости долей компании (пакетов акций) при их перераспределении внутри холдинговой группы, использовались различные вексельные схемы, подробное описание которых приведено судом в определениях от 10.09.2019 по делу № А25-605-108/2018 и от 11.02.2019 по делу № А25-605-121/2018.

Соответствующие векселя не были обнаружены при проведении проверки деятельности независимым директором (ФИО17) и не передавались конкурсному управляющему должника, Это, в свою очередь, привело к наступлению двух негативных для должника последствий: искажению данных бухгалтерской и финансовой отчетности, а также невозможности монетизации соответствующих векселей в конкурсном производстве. В материалы обособленного спора представлены соглашения, предусматривающие движение векселей внутри компаний холдинга «Межрегионсюзэнерго», которые, принимая во внимание высокую номинальную стоимость векселей, в условиях, когда такие сделки не приводили к реальному экономическому результату и наполнению ликвидностью холдинга, существенно искажали данные бухгалтерской отчетности должника (заключение аудиторов ФБК Грант Торнтон). В результате реализации схемы с оборотом векселей из состава собственности должника произошло отчуждение акций ПАО «Вологдаэнрегосбыт» и ПАО «Архэнергосбыт» на фактически безвозмездных основаниях. Как установили суды, лицами, непосредственно организовавшими соответствующее движение векселей и их оборот внутри холдинга, являлись ФИО14 и ФИО2 При таких обстоятельствах указанные лица также подлежат привлечению к субсидиарной ответственности по обязательствам должника применительно к положениям подпунктов 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Лицом, фактически осуществлявшим руководство и контроль над описанной выше транзитной схемой движения денежных средств, дававшим подчиненным указания о порядке оформления мнимых и приторных оправдательных документов, является ФИО15 Установлено, что внутри холдинговой управляющей компании «Межрегионсоюзэнерго» ФИО15 являлся первым заместителем генерального директора, действовал от имени должника при подписании множества договоров в отношении с независимыми контрагентами (АКБ «Пробизнесбанк» и др.), а также получал скрытое финансирование за счет составления прикрывающих кредитных договоров с АКБ «Мосуралбанк». ФИО15 неоднократно от имени должника подписывал договоры, в результате которых происходило отчуждение из состава имущества должника высоколиквидных активов, происходил порочный по своему содержанию оборот векселей. Размер вознаграждения, полученного ФИО15 по схеме, аналогичной с предоставлением финансирования фактическим бенефициарам компании, составил порядка 5,5 млн рублей в пределах 2016 – 2017 гг., что соотносится с размером вознаграждения, которое может быть представлено наемному топ-менеджеру коммерческой компании в качестве дополнительной (стимулирующей) выплаты. Именно ФИО15 фактически выполнял трудовую функцию финансового директора группы, был ответственным за обеспечение непрерывности транзитного финансового потока, давал непосредственные, обязательные к выполнению подчиненными сотрудниками должника указания о формировании тех или иных мнимых деловых бумаг и документов, для целей создания формальных предпосылок такого транзита, то есть непосредственно определял деятельность должника, в результате чего происходило искажение бухгалтерской и финансовой отчетности, создавались не имеющие реальной юридической силы и не отражающие действительных фактов экономической деятельности должника документы.

Из содержания апелляционного постановления Московского городского суда от 07.11.2018 по делу № 10-19261/18 следует, что ФИО15 объявлен в международный розыск как лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, скрывшееся от органов предварительного расследования; в отношении его избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. С учетом установленных обстоятельств суды пришли к выводу о том, что ФИО15 подлежит привлечению к субсидиарной ответственности применительно к положениям подпунктов 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Суды, отказывая в привлечении к субсидиарной ответственности иных лиц, исходили из того, что указанные лица, непосредственно подчиненные управленческой воле ФИО14, ФИО2 и ФИО15, фактически выполнявшие менеджерские функции, действовали как наемные сотрудники, исполняя волю действительных руководителей должника (ФИО14, ФИО2 и ФИО15). Кроме того, ФИО24, ФИО20, ФИО16, ФИО23 оказывали деятельное содействие суду в раскрытии сведений о конечных бенефициарах компании и лицах, под чьим контролем находился должник.

В качестве основания для привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, конкурсный управляющий также ссылался на неподачу в суд заявления о собственном банкротстве должника.

В силу пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 названного Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых указанным Законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Из материалов дела следует, что ФИО17 назначена Советом директоров должника исполняющей обязанности генерального директора должника 12.10.2017, то есть в день, когда деятельность АО «Межрегионсоюзэнерго» в качестве управляющей компании должника прекращена. При этом срок исполнения ФИО17 обязанностей руководителя должника составлял непродолжительный период времени (на протяжении четырех месяцев). После вступления в должность единоличного исполнительного органа ФИО17 неоднократно обращалась с требованием к команде ранее действовавших менеджеров АО «Межрегионсюзэнерго» и непосредственно должника о передаче необходимой документации и информации о деятельности всего холдинга (в том числе, АО «Роскоммунэнерго») в целях проведения комплексного анализа финансово-хозяйственной деятельности и аудита группы компаний (due diligence). Суды установили, что ФИО17 стало достоверно известно о неудовлетворительном состоянии должника 16.02.2018, в связи с чем срок на подачу заявления о банкротстве должника не мог наступить ранее 16.03.2018. Вместе с тем, с момента появления у ФИО17 объективных сведений о финансовом состоянии, возможность подачи ею заявления о банкротстве АО «Роскоммунэнерго» фактически утрачена 19.02.2018 в связи с принятием советом директоров должника решения о прекращении полномочий ФИО17 На основании изложенного, принимая во внимание исключительность субсидиарной ответственности руководителя должника по его обязательствам как механизма восстановления нарушенных прав кредиторов, суды пришли к правомерному выводу об отсутствии оснований для привлечения ФИО17 к субсидиарной ответственности за несвоевременную подачу заявления о банкротстве должника.

При этом суды пришли к верному выводу относительно необходимости привлечения к субсидиарной ответственности по данному заявленному основанию ФИО14, ФИО2, ФИО21 и ФИО18

Уставом АО «Роскоммунэнерго» не предусмотрено, какой именно из органов управления должника обязан осуществить юридически значимое действие, связанное с обращением в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника. На момент получения сведений, однозначно свидетельствующих о наличии у должника признаков неплатежеспособности, в состав совета директоров должника входили ФИО34, ФИО22, ФИО4, ФИО23, ФИО21 Из штатной расстановки АО «Межрегионсоюзэнерго» следует, что в состав высших органов управления холдингом в 2015 году входила ФИО41, занимавшая должность советника в аппарате управления генерального директора АО «Межрегионсюзэнерго» ФИО14

Судами установлено, что совет директоров осуществлял свои полномочия формально, документы, связанные с деятельностью совета директоров, подписывались без детального исследования их содержания, все управленческие решения в компании принимались ФИО14 и ФИО2, сохранившими свое влияние на членов совета директоров и после прекращения формально-юридических полномочий АО «Межрегионсюзэнерго» как управляющей компании должника. Таким образом, как правильно отметили суды, совет директоров в АО «Роскоммунэнерго» являлся созданным лишь для видимости, не функционирующим в действительности органом управления, не имеющим реальных полномочий в управлении должником. Лицом, которое фактически выполняло функцию операционного директора (руководителя) должника, являлся ФИО21, занимавший на всем анализируемом периоде деятельности должность председателя совета директоров АО «Роскоммунэнерго», а также неоднократно совершавший от имени должника по распоряжению его имуществом и активами и входивший в состав органов управления отдельных компаний холдинга. Факт аффилированности указанного лица по отношению к холдинговой группе «Межрегионсюзэнерго», высокая степень его вовлеченности в бизнес-процессы группы компаний установлена вступившими в законную силу судебными актами. Совет директоров целиком и полностью был подчинен управленческим решениям, принимаемым ФИО14 и ФИО2 и реализуемым при активном содействии ФИО21 Следовательно, надлежит признать обоснованным вывод судов о том, что лицами, которые несут субсидиарную ответственность по обязательствам должника по основанию, предусмотренному пунктом 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, являются ФИО14, ФИО2 и ФИО21, которые могли способствовать принятию советом директоров решения об обращении с заявлением о банкротстве должника после получения объективных данных о его фактическом банкротстве, однако не предприняли соответствующих действий, фактически покинув территорию Российской Федерации. Согласно представленной в материалы дела доверенности ФИО2 он в настоящее время находится на территории Княжества Монако, а ФИО14, согласно имеющейся в распоряжении суда информации – на территории Соединенного Королевства Великобритании (город Лондон).

При определении момента возникновения признаков неплатежеспособности, судами принято во внимание заключение аудиторов ФБК «Грант Торнтон» и письмо ФИО17 членам совета директоров о рисках скорого прекращения должником операционной деятельности после провала стратегии по привлечению внешних существенно значимых инвестиций. Фактические признаки неплатежеспособности должника, о которых было известно его собственникам и операционному директору (ФИО14, ФИО2 и ФИО21 соответственно), существовали по состоянию на 30.09.2017. Исходя из этого, применительно к положениям пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности ФИО14, ФИО2 и ФИО21 по соответствующему основанию определяется как размер обязательств должника, возникших за период с 30.10.2017 по 02.04.2018.

ФИО34, будучи утвержденным в качестве СЕО должника с 19.02.2018, имея соответствующую легальную возможность, обладая необходимой информацией о реальном имущественном положении должника и невозможности восстановления им своей платежеспособности, также не исполнил соответствующей обязанности, предусмотренной статьей 9 Закона о банкротстве, в связи с чем также привлечен судами к субсидиарной ответственности на основании пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве солидарно с ФИО2, ФИО21 и ФИО14 Размер ответственности ФИО18 по соответствующему основанию определен размером обязательств должника, возникших за период с 20.03.2018 по 26.04.2018. Однако с учетом возбуждения судом производства по делу о банкротстве определением от 02.04.2018, фактически ограничен периодом с 20.03.2018 по 02.04.2018.

Иные лица, к которым конкурсным управляющим предъявлено требование о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по основанию, предусмотренному пунктом 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, не подлежат привлечению к субсидиарной ответственности по соответствующему основанию. Суды наличие соответствующих обстоятельств не установили.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 17 постановления № 53, в силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что по общему правилу контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

В нарушение соответствующего принципа разумного и добросовестного поведения, ФИО34, сохраняя ранее существовавшую, но утратившую для должника всякий экономический смысл схему транзитного перераспределения финансовых потоков на основании ничтожных по своему содержанию сделок, 18.04.2018 совершил платеж в пользу АО «Архангельские тепловые сети» на сумму 240 365 479 рублей 48 копеек. Факт совершения указанного платежа установлен вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 02.12.2020 по делу № А25-605-358/2018, которым соответствующая сделка должника признана недействительной. Принимая во внимание, что фактором, приведшим к полной утрате должником своей неплатежеспособности, стало прекращение поступления денежных средств потребителей электрической энергии и мощности вследствие прекращения статуса гарантирующего поставщика, а суммы денежных средств, перечисленных должником в пользу АО «Архангельские тепловые сети» (240 365 479 рублей 48 копеек), во всяком случае было бы недостаточно для полного удовлетворения требований кредиторов и восстановления платежеспособности должника, суд квалифицировал соответствующие действия в качестве действий, причинивших убытки имущественным интересам должника. Обязательство ФИО18 возместить причиненные своими действиями убытки должнику является солидарным по отношению к обязательству АО «Архангельские тепловые сети» возвратить полученное по недействительной сделке.

Судами установлено, что в число лиц, контролировавших деятельность должника, также входили ФИО21 и ФИО9, чья аффилированность и высокая степень вовлеченности в бизнес-процессы холдинговой группы и факт вхождения в число высшего менеджмента группы компаний установлена вступившими в законную силу судебными актами: определением от 11.11.2020 по делу № А25-605-320/2018, определением от 03.02.2022 по делу № А25- 605-483/2018, от 25.06.2021 по делу № А25-846-395/2021. При рассмотрении дела о банкротстве судом признаны ничтожными следующие сделки должника: трудовой договор от 02.04.2018 № 04, заключенный между АО «Роскоммунэнерго» и ФИО9 (дело № А25-605/2018); пункт 5.1 трудового договора от 02.04.2018 № 03, заключенного АО «Роскоммунэнерго» и ФИО21, в части установления должностного оклада в размере 285 тыс. рублей; применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО9 денежных средств в размере 338 965 рублей 69 копеек, а также в виде взыскания с ФИО21 денежных средств в размере 1 882 059 рублей 69 копеек. Обязательства возвратить полученное по недействительным сделкам не исполнено, доказательств обратного со стороны ФИО9 и ФИО21 не представлено. В этой связи, принимая во внимание установленный судом факт наличия у ФИО21 и ФИО9 статуса лица, контролировавшего деятельность должника, суды пришли к верному выводу о том, что указанные лица применительно к положениям статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации обязаны возместить конкурсной массе убытки, причиненные соответствующими действиями по получению денежных средств на основании заведомо для них ничтожных сделок. Обязанность возместить убытки по соответствующему основанию является для ФИО9 и ФИО21 солидарной по отношению к их же обязательству возвратить полученное по недействительным сделкам: исполнение одного обязательства автоматически прекращает необходимость исполнения другого обязательства.

Принимая во внимание, что трудовые договоры и дополнительные соглашения к ним, которые признаны судом недействительными сделками, совершались от имени должника ФИО18, а выплаты, совершенные в их исполнение совершались ФИО18 и ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп», то лицами, солидарно обязанным возместить убытки, возникшие в связи с осуществлением под видом заработной платы выплат стимулирующего характера по сделкам, которые признаны судом ничтожными, являются ФИО34, ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» и ФИО8, под чьим фактическим контролем находилось указанное общество. Размер убытков, подлежащих возмещению указанными лицами, определяется как сумма выплат по сделкам в сфере труда, которые признаны судом недействительными (ничтожными) и были совершены в период осуществления полномочий СЕО должника ФИО18 и ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп», то есть за период с 19.02.2018 по 08.08.2018 (для ФИО18) и с 09.08.2018 по 24.01.2019.

При производстве по делу о банкротстве АО «Роскоммунэнерго» признаны недействительными (ничтожными) трудовые договоры и дополнительные соглашения к ним, которые подписаны от имени должника ФИО18, совершенные со следующими лицами: ФИО21, ФИО35, ФИО36, ФИО36, ФИО9, ФИО20, ФИО38 Также признана недействительной сделка по перечислению ФИО37 денежных средств при осуществлении расчетов при увольнении, совершенная в период исполнения полномочий СЕО должника ФИО18 Совокупный размер денежных средств, взысканных в порядке реституции с указанных выше работников должника, которые на настоящий момент не возвращены в конкурсную массу, составляет 5 415 752 рубля 96 копеек. Согласно сведений о движении денежных средств по расчетным счетам должника размер денежных средств, перечисленных по признанным ничтожными соглашениям в сфере труда, в период с 19.02.2018 по 08.08.2018 составил 2 115 532 рубля, которые подлежат взысканию с ФИО18 в качестве убытков.

Размер денежных средств, перечисленных по признанными ничтожными соглашениям в сфере труда, в период с 09.08.2018 по 24.01.2019 составил 3 300 220 рублей 96 копеек, которые подлежат взысканию солидарно с ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» и ФИО8 в качестве убытков. Обязанность ФИО18, ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» и ФИО8 возместить убытки также является солидарной по отношению к обязанности ФИО21, ФИО35, ФИО36, ФИО36, ФИО37, ФИО9, ФИО20 и ФИО38 возвратить полученное по недействительным сделкам за соответствующий период времени.

Суды установили, что ФИО19 являлся фактическим руководителем Нижнетагильского филиала должника, за счет которого и происходила вся текущая хозяйственная деятельность должника в пределах зоны действия статуса гарантирующего поставщика после прекращения соответствующего статуса на территории Республики Марий-Эл. Возглавляя Нижнетагильский филиал АО «РКЭ», ФИО19, действуя от имени должника, заключил с ООО «Консалтэнергосервис» в лице ФИО9 следующие договоры лизинга: от 15.09.2015 № 15/09-2015 – на приобретение двух автомобилей Лада Ларгус, стоимостью 503 тыс. рублей каждый, при общем размере лизинговых платежей в размере 1 377 500 рублей; от 25.04.2016 № 25/04/16-1ЛЗ – на приобретение автомобиля Тойота Ленд Круизер Прадо-150, стоимостью 2 757 020 рублей, при общем размере лизинговых платежей в размере 3 805 тыс. рублей. Разумные экономические мотивы приобретения за счет средств должника указанных автомобилей с использованием в качестве посредника аффилированного ООО «Консалтэнергосервис» (деятельность прекращена 21.06.2019), а не напрямую у продавцов автомобилей или через независимые лизинговые компании, не раскрыты. В результате совершения указанных сделок должнику причинен убыток на сумму превышения совокупного размера лизинговых платежей над стоимостью приобретенных транспортных средств и размер такого убытка составил 1 419 480 рублей по двум сделкам. Соответственно, ФИО19 и ФИО9 имеют перед должником солидарную обязанность возместить причиненные реальные убытки в размере 1 419 480 рублей.

ФИО8, фактически возглавляя ООО «ЛВЛ Инвестмент Групп» и ООО «М.Стайл», являлся лицом, контролировавшим деятельность должника. Московским городским судом (апелляционное постановление от 16.07.2018 по делу № 10-11203/18) установлено, что ФИО8 02.11.2017 приобрел на основании договора купли-продажи у ФИО14 принадлежавшие ему на праве собственности дом и земельный участок, расположенные в пределах Барвихинского сельского округа Одинцовского района Московской области. При суммарной кадастровой стоимости приобретенных активов 31 698 570 рублей 94 копеек, что более чем в два раза превышает суммарный доход ФИО8 за предшествующие шесть лет, сделка была совершена между ФИО42 и ФИО14 в целях исключения возможности судебного ареста следующего имущества, фактически принадлежащего ФИО14: земельного участка площадью 1 188 кв. м, расположенного по адресу: Московская область, Одинцовский район, сельский округ Барвихинский, деревня Шульгино, участок 111, ГП-4; здания площадью 720,4 кв. м, расположенного по тому же адресу. Таким образом, ФИО8 совершил действия, направленные на сокрытие активов бенефициара должника, что делает невозможным обращение на них взыскания по требованиям кредиторов, то есть причинил убытки, размер которых определяется исходя из кадастровой стоимости активов, в сокрытии которых ФИО8 принимал непосредственное участие, и составляет 31 698 570 рублей 94 копейки. Обязанность ФИО8 возместить убытки в соответствующем размере является солидарной и субсидиарной по отношению к обязательствам ФИО14,, возникшим вследствие привлечения к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному подпунктом 1 пункта 2, подпунктом 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве – в случае удовлетворения за счет имущества ФИО14 требований кредиторов в полном объеме, прекращается обязательство ФИО8 возместить соответствующий ущерб, возникший вследствие совершения действий, направленных на сокрытие имущества конечного бенефициара группы компаний. В случае же исполнения обязательства и возмещения в конкурсной массе должника убытков в указанной сумме за счет имущества ФИО8, он приобретает право требования к ФИО14

Судами установлено, что ФИО31, состоявшая в брачно-семейных отношениях с ФИО14, с использованием схемы перераспределения части прибыли должника и с использованием притворного кредитного договора с Мосуралбанком, получила за счет ликвидности должника денежные средства в размере3 500 тыс. рублей. ФИО31 также занимала высшие руководящие должности в холдинговой компании АО «Межрегионсоюзэнерго», замещая должность советника генерального директора. С учетом суммы начисленных и уплаченных процентов и штрафных санкций, которые были перечислены должником в счет исполнения обязательств ФИО31, должнику был причинен убыток в размере 3 561 463 рублей 83 копеек. Обязательство возместить причиненные убытки применительно к положениям статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации является для ФИО31 солидарным по отношению к обязательству Мосуралбанка возвратить полученное по недействительной сделке на основании вступившего в законную силу определения от 08.06.2021.

Относительно требований о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, заявленного к юридическим лицам, входившим в холдинговую группу «Межрегионсоюзэнерго» (к Московско-Уральскому акционерному коммерческому банку (акционерному обществу), ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие», АО «Архангельские электрические сети», ООО «Центр частного права электроэнергетики», АО «ФинЭнергоИнвест», ООО «Производственная компания «Архангельское специализированное энергетическое предприятие-плюс», ООО «М.Стайл», ООО «СоюзЭнергоТрейд», ООО «Русэнергосервис», ООО «Архангельское специализированное энергетическое предприятие-плюс», ООО «Архангельские тепловые сети», ООО «РКБ-Энергия», ООО «Санаторий «Каширские Роднички»), суды пришли к правильному выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения, так как, с учетом влияния данных лиц в деятельности холдинга и непосредственно должника, они выступали в роли номинальных держателей активов, принадлежащих ФИО2 и ФИО14 либо в качестве инструмента для организации транзитного перераспределения финансовых потоков внутри группы. Факт наличия у таких компаний статуса лиц, контролировавших деятельность должника и способных определять направления его экономического и юридического поведения не доказан. Обстоятельства, связанные с причинением должнику убытков непосредственной деятельностью таких компаний (а не вследствие их использования в качестве инструмента волей бенефициаров и руководителей должника и холдинга «Межрегионсоюзэнерго»), не установлены. По данным основаниям (недоказанность факта наличия статуса лиц, контролировавших деятельность должника) суды отказали в удовлетворении требований к ФИО16, Губе Д.О., ФИО20, ФИО22, ФИО12, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО9, ФИО29, ФИО30, ФИО4, ФИО32, ФИО33

Удовлетворяя заявленные требования в части, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела заявленных требований, а также из отсутствия доказательств, свидетельствующих об ином (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Суды первой и апелляционной инстанций правомерно учли обстоятельства, установленные вступившими в законную силу судебными актами. Иное привело бы к нарушению принципов общеобязательности, стабильности и непротиворечивости судебных актов.

Изложенные в кассационных жалобах доводы (как в части удовлетворенных требований, так и в части отказа в удовлетворении требований к ответчикам) судом округа отклоняются, поскольку выводов судов не опровергают, о нарушении норм права не свидетельствуют и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств.

Суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Кодекса, пункты 28 и 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»). Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для изменения или отмены судебных актов (статья 288 Кодекса), судом кассационной инстанции не установлено.

Кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь статьями 284, 286, 287 и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа



ПОСТАНОВИЛ:

ходатайства ФИО8 и ФИО20 оставить без удовлетворения.

Определение Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 03.08.2022 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.11.2022 по делу № А25-605/2018 оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.


Председательствующий С.М. Илюшников

Судьи Е.В. Андреева

Е.Г. Соловьев