Постановление от 27 июня 2023 г. по делу № А53-9864/2018

АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА

Именем Российской Федерации


ПОСТАНОВЛЕНИЕ

арбитражного суда кассационной инстанции

Дело № А53-9864/2018
г. Краснодар
27 июня 2023 года
Резолютивная часть постановления объявлена 20 июня 2023 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 27 июня 2023 года.


Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Андреевой Е.В., судей Калашниковой М.Г. и Мацко Ю.В., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Кайдаш Е.Н. (до перерыва) и ФИО1 (после перерыва), при участии в судебном заседании конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Коммерческий банк "Кредит Экспресс"» (ИНН <***>, ОГРН <***>) в лице государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» – ФИО2 (до и после перерыва, после перерыва посредством веб-конференции, доверенность от 24.12.2020), от ФИО3 – ФИО4 (до перерыва посредством веб-конференции, доверенность от 02.11.2022), в отсутствие иных участвующих лиц, извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в открытом доступе, рассмотрев кассационные жалобы ФИО3 и конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Коммерческий банк "Кредит Экспресс"» в лице государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» на определение Арбитражного суда Ростовской области от 15.09.2022 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.01.2023 по делу № А53-9864/2018 (Ф08-2107/2023), установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «Коммерческий банк "Кредит экспресс"» (далее – должник, банк) конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд Ростовской области с заявлением о взыскании убытков с бывших руководителей должника – ФИО5, ФИО3, ФИО6 в размере 203 985 553 рублей.

Определением суда от 15.09.2022 заявление удовлетворено; с ФИО5, ФИО3, ФИО6 солидарно в пользу должника взысканы убытки в размере 203 985 553 рублей.

Постановлением апелляционного суда от 28.01.2023 определение суда от 15.09.2022 отменено в части взыскания с ФИО3 убытков в размере 69 707 515 рублей 21 копейки в пользу должника; в отмененной части производство по заявлению прекращено; в остальной части судебный акт оставлен без изменения.

В кассационной жалобе ФИО3 просит отменить судебные акты в части удовлетворения заявленных требований и принять новый судебный акт. По мнению заявителя жалобы, являются ошибочными выводы суда о признании ФИО3 контролирующим должника лицом и лицом, имеющим фактическую возможность определять действия юридического лица. ФИО3 не является сотрудником, собирающим сведения в отношении заемщиков, то есть не проводила финансовый анализ заемщиков, не знала об отсутствии документов, подтверждающих финансовое состояние заемщика, а также не могла знать о ненадежном финансовом состоянии заемщиков. Решение о выдаче кредита принимала не ФИО3, а кредитная комиссия банка.

В кассационной жалобе и письменных объяснениях конкурсный управляющий просит отменить постановление апелляционного суда и оставить в силе определение суда первой инстанции. По мнению заявителя жалобы, апелляционный суд неправильно применил разъяснения, изложенные в определении Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 № 305-ЭС19-17007. Выводы апелляционного суда о зачетном характере обязательств не соответствуют обстоятельствам дела и сделаны в связи с неверным применение норм материального права. Апелляционный суд неправомерно прекратил производство по заявлению, ошибочно указав на аналогичную природу требований и установления факт совпадения предмета и основания исковых требований. Кроме того, в судебном акте апелляционный суд не указал сумму, подлежащую взысканию с ФИО3, ФИО5 и ФИО6

В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий просит определение суда от 15.09.2022 оставить в силе, кассационную жалобу ФИО3 – без удовлетворения.

В судебном заседании 15.06.2023 объявлен перерыв до 12 часов 30 минут 20.06.2023, после перерыва судебное заседание продолжено.

В судебном заседании представитель ФИО3 поддержал доводы жалобы ФИО3, в удовлетворении жалобы конкурсного управляющего просил отказать; представитель конкурсного управляющего поддержал доводы жалобы, в удовлетворении жалобы ФИО3 просил отказать.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, изучив материалы дела, считает, что кассационная жалоба ФИО3 не подлежит удовлетворению, кассационная жалоба конкурсного управляющего подлежит частичному удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, приказом Банка России от 15.03.2018 № ОД-629 (Приложение № 1) у должника с 15.03.2018 отозвана лицензия на осуществление банковских операций в связи с неисполнением федеральных законов, регулирующих банковскую деятельность, а также нормативных актов Банка России, неоднократным применением Банком России в течение одного года мер, предусмотренных Федеральным законом «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)». Решением суда от 25.06.2018 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов».

Конкурсный управляющий обратился с иском о взыскании с бывших руководителей должника ФИО5, ФИО3, ФИО6 убытков в размере 203 985 553 рублей.

Удовлетворяя заявленные требования в части, суды обоснованно руководствуясь положениями пунктов 1 и 3 статьи 53, пунктов 1 – 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 1 статьи 61.20, пункта 7 статьи 189.23 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон № 14-ФЗ); статьи 11.1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности», указали, что согласно учредительным документам должника органами его управления являются: общее собрание участников банка (высший орган управления), совет директоров банка, единоличный исполнительный орган – директор банка, коллегиальный исполнительный орган должника – дирекция банка (глава 14 устава банка, принятого на общем собрании участников 17.12.2010 (согласован 28.02.2011 ГУ Банка России по Ростовской области в лице ФИО7), с изменениями и дополнениями. К полномочиям директора банка уставом отнесены возможность действовать от имени банка без доверенности, в том числе при представлении его интересов и совершении сделок, утверждение правил внутреннего контроля, распоряжение имуществом банка, выдача доверенностей, осуществление текущего контроля и др.

Наряду с директором банка руководство текущей деятельностью в порядке, предусмотренном законодательством, учредительными документами и положением о дирекции должника (далее – положение) (приложение № 32), осуществлялось дирекцией, являющейся коллегиальным исполнительным органом (глава 14 устава). К компетенции дирекции относится, в том числе координирование работы служб и подразделений банка, классификация реструктуризированных ссуд и ссуд, предоставленных заемщику, прямо или косвенно в целях погашения по ранее выданной ссуде, и другие вопросы (пункт 17.8 устава и положения).

Кроме того, общее руководство текущей деятельностью структурных подразделений (филиала «Московский») осуществлял руководитель филиала, к полномочиям которого отнесено осуществление руководства текущей деятельностью филиала банка, обеспечение выполнения решений общего собрания участников банка, совета директоров банка, директора банка и дирекции банка (пункт 18.9.2. устава), распоряжение имуществом и средствами банка, находящимися в пользовании филиала, несение дисциплинарной и материальной ответственности за указанное имущество и средства, совершение от имени банка сделок, подписание договоров и иных документов по совершаемым филиалом операциям в рамках полномочий, лимитов и нормативов, установленных доверенностью банка (пункт 5.4. положения о филиале «Московский» должника.

Конкурсный управляющий, обращаясь с заявлением о взыскании убытков, в обоснование заявленных требований указал, что членами органов управления банка ФИО5, ФИО6, а также руководителем филиала «Московский» ФИО3 совершены виновные действия:

- по выдаче кредитов техническим заемщикам и выдаче технических кредитов физическим лицам, то есть формированию на балансе банка безнадежной ссудной задолженности (ссудной задолженности V категории качества);

- по необоснованному погашению регистрационной записи об ипотеке, залогодержателем по которой выступал банк, с последующим отчуждением освобожденного от обременения недвижимого имущества в пользу третьего лица – ФИО8

Общий размер причиненного ущерба составил 203 985 553 рублей.

Принимая во внимание положения абзаца второму пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – постановление № 62), суды указали, что заявителю надлежит доказать, что изначально в момент выдачи кредитных денежных средств их возврат был в принципе невозможен, о чем знали контролирующие банк лица, при этом получатели денежных средств являлись техническим компаниями (фирмами-однодневками).

Суды установили, что денежные средства заемщикам (ООО «Просперити», ООО «Строительная компания-17») выдавались в отсутствие обеспечения исполнения кредитных обязательств. Указанные заемщики на момент предоставления им банком денежных средств не вели реальную финансово-хозяйственную деятельность (деятельность, сопоставимую с объемами кредитования), не имели имущества и доходов, позволявших им исполнить обязательства по возврату кредитов и процентов, обладали признаками экономической взаимосвязанности с банком через его участников.

С момента отзыва у банка лицензии ни один из указанных заемщиков не исполнял обязательства по уплате процентов и возврату суммы основного долга, в связи с этим конкурсный управляющий банком обратился в суд с требованиями о взыскании ссудной задолженности, которые удовлетворены; решениями Арбитражного суда г. Москвы от 28.02.2019 по делу № А40-18573/2019 и от 28.02.2019 по делу № А40-18529/2019 взыскана задолженность по кредитным договорам.

При этом в ходе исполнительного производства в отношении заемщиков не выявлено имущества и доходов, на которые можно обратить взыскание. В отношении ООО «СК-17» исполнительное производство окончено в связи с невозможностью взыскания. ООО «Просперити» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, общая сумма требований кредиторов превышает 200 млн рублей. Таким образом, вероятность погашения должником задолженности перед кредиторами третьей очереди, к которым относятся требования банка, является крайне низкой.

При указанных обстоятельствах суды указали, что контролирующие должника лица, принимая решение о выдаче кредита, действовали необоснованно и неразумно, учитывая, что ООО «СК-17», ООО «Просперити» являлись техническими компаниями.

Оценив представленные доказательства в совокупности, суды сделали обоснованный вывод о том, что в результате совершения указанных сделок должнику причинены убытки в общем размере 15 429 тыс. рублей, что соответствует размеру непогашенной задолженности вышеуказанных заемщиков на дату подачи заявления.

Рассматривая довод конкурсного управляющего о необоснованном погашении регистрационной записи об ипотеке, залогодержателем по которой выступал банк, суды установили, что на балансе должника учитывалась техническая ссудная задолженность ФИО9 в размере 20 500 тыс. рублей. Обязательства ФИО9 обеспечены залогом, возникшим в силу закона (ипотека), поскольку ссудные средства предоставлены по целевому кредитному договору № <***>, согласно подпункту 11 пункта 1 которого средства должны быть направлены на приобретение недвижимости. Обременение в пользу банка зарегистрировано 16.10.2017 на основании договора купли-продажи от 27.09.2017 квартиры стоимостью 11 500 тыс. рублей, расположенной по адресу: <...>, заключенного продавцом – ФИО5 (директор банка) и покупателем – ФИО9

В преддверии отзыва лицензии 29.12.2017, банк направил в Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по г. Москве заявление о погашении регистрационной записи об ипотеке в отношении указанного недвижимого имущества, на основании чего запись погашена регистрирующим органом, залог прекращен. Между тем, заявление подано в отсутствие факта возврата суммы займа или предоставления банку залогодателем какого-либо иного ликвидного обеспечения исполнения обязательств по возврату суммы кредита, подписано представителем банка, действовавшим на основании доверенности, выданной ФИО5 Менее чем через месяц после снятия обременения, квартира отчуждена ФИО9 в пользу сына директора банка (ФИО5) – ФИО8, занимавшего должность руководителя по развитию бизнеса в банке, а в дальнейшем в пользу добросовестного приобретателя.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 23.08.2018 № 301-ЭС17-7613(3) по делу № А79-8396/2015, любой обычный банк не может без видимых к тому причин отказаться от залога по обязательству, которое не исполнено. Поведение кредитора (банка), отказывающегося от обеспечения по обязательству (что влечет существенное снижение гарантий возврата долга), должно породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий.

Учитывая определением Арбитражного суда Ростовской области от 16.02.2021 по делу № А53-9864/2018, которым удовлетворены требования банка о признании недействительной сделки по погашению записи об ипотеке, сделка признана недействительной, однако в удовлетворении требований о применении последствий недействительности сделки (восстановлении записи об ипотеке) отказано, поскольку предмет ипотеки отчужден в пользу добросовестных приобретателей, суды пришли к обоснованному выводу, что погашение регистрационной записи о залоге, обеспечивающем исполнение заведомо невозвратного кредитного обязательства, привело к утрате возможности обратить взыскание на предмет залога, денежные средства от реализации которого могли быть направлены на погашение ссудных обязательств заемщика.

В связи с этим суды указали на то, что данные обстоятельства свидетельствуют о причинении должнику убытков, равных залоговой стоимости недвижимого имущества, предоставленного в качестве обеспечения исполнения обязательств ФИО9, в размере 11 500 тыс. рублей.

Довод об отсутствии оснований для привлечения ФИО3 к гражданско-правовой ответственности по эпизоду, связанному с погашением записи об ипотеке в отношении объекта недвижимости, обеспечивающего исполнение обязательств ФИО9 по кредитному договору от 27.09.2017 № <***>, правомерно отклонен судами, поскольку из материалов дела следует, что имеются основания для взыскания с ФИО3 убытков в размере 20 500 тыс. рублей в связи с заключением ею кредитного договора с ФИО9 без оценки его финансового состояния и потенциальной возможности возвратить сумму кредита и процентов.

Кредитная организация, размещая привлеченные средства своих клиентов в виде кредитов, несет повышенный риск возникновения убытков в случае неисполнения заемщиками своих обязательств, в связи с этим она обязана соблюдать при кредитовании заемщиков один из ключевых принципов осуществления деятельности, а именно - возвратность (статья 1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности»), что может быть обеспечено посредством добросовестного и разумного поведения ответственных лиц. Иное поведение является не только свидетельством нарушения одного из основополагающих принципов банковской деятельности, но и основанием для взыскания с членов органов управления причиненных убытков.

Суды установили, что ответчики на момент совершения убыточных сделок являлись лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, а именно, поскольку ФИО5 являлась участником общества, директором (единоличным исполнительным органом) и членом совета директоров банка; ФИО6 являлась членом дирекции банка; ФИО3 являлась руководителем филиала «Московский». Таким образом, указанные лица могли определять действия банка, давать обязательные указания работникам банка. При осуществлении указанных полномочий ответчики должны были действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Довод о том, что ФИО3 не является контролирующим должника лицом; полномочия ФИО3 ограничены доверенностью и должностными обязанностями, в связи с чем она не обладала фактической возможностью определять действия юридического лица и не являлась контролирующим должника лицом, исследован и обоснованно отклонен судами, как несостоятельный, поскольку в соответствии с полномочиями, представленными ФИО3 на основании доверенности от 16.01.2017 № 143, управляющий филиалом обладает правом первой подписи на расчетно-денежных и финансовых документах филиала «Московский» банка, наделяется общими полномочиями на распоряжение банковскими счетами, правом подписания договоров банковского счета, договоров на кассовое обслуживание, договоров о приеме-передаче отчетности, ему делегируется право принятия решений о создании и открытии (закрытии) внутренних структурных подразделений, он имеет право принимать, увольнять работников филиала, заключать трудовые договоры, подписывать все кадровые документы и т.д.

В соответствии с доверенностью от 16.01.2017 № 143 управляющий филиалом имеет право подписания договоров и совершения следующих банковских операций, предусмотренных лицензиями на осуществление банковских операций от 26.06.2017 № 3186: привлечение денежных средств юридических и физических лиц во вклады, или путем выпуска векселей банка, размещение привлеченных денежных средств от имени банка и за его счет в соответствии с порядком, установленным внутренними документами банка, заключение и подписание любых договоров и соглашений, касающихся перемены лиц в обязательстве, открытие и ведение банковских и ссудных счетов, осуществление расчетов по поручению клиентов, инкассация денежных средств, векселей, платежных и расчетных документов и кассовое обслуживание клиентов, заключение обеспечительных сделок, выдача банковских гарантий, т.д.

В силу пунктов 1.2. и 1.4 положения о кредитной политике банка, утвержденного протоколом внеочередного общего собрания участников банка от 01.02.2005 № 31, кредитование физических и юридических лиц является размещением денежных средств. Таким образом, ФИО3 имела полномочия самостоятельно заключать кредитные договоры от имени банка.

В соответствии с доверенностью от 16.01.2017 № 143 обеспечение нормальной деятельности филиала заключается в уплате налогов и сборов в федеральный и территориальный бюджеты, осуществление исполнительно-распорядительных функций внутри филиала, приобретение материалов, техники, необходимых для функционирования филиала, совершение всех действий, необходимых для сохранности материальных и денежных ценностей, находящихся в филиале, представление интересов банка во всех государственных и общественных органах, учреждениях, организациях, в отношении с физическими лицами при решении вопросов, вытекающих из деятельности филиала, подписании иных гражданско-правовых договоров по своему усмотрению, совершение иных действий.

Суды, учитывая, что ФИО3, занимая должность руководителя филиала «Московский», обладала широким кругом полномочий, являлась лицом, имевшим возможность определять его действия, верно исходили из того, что конкурсный управляющий правомерно предъявил к ней требование о взыскании убытков.

Принимая во внимание положения пунктов 2 и 3 постановления № 62, суды пришли к выводу о том, что ФИО5 и ФИО6, являясь членами органов управления банка, а ФИО3 также являясь руководителем филиала «Московский», имели возможность организовать работу банка по установлению личности заемщиков, истребованию дополнительной информации о заемщиках, проверке данной информации, проведению комплексного и объективного анализа сведений о заемщиках, имели возможность получить доступ ко всем материалам и кредитным досье заемщиков, не могли не знать, что принятие решений о выдаче кредитов рассматриваемым заемщикам нарушает Положение № 254-П (с 14.07.2017 № 590-П), не соответствует цели деятельности кредитной организации. Анализ документации банка свидетельствует о том, что проверка сведений о заемщиках осуществлялись формально, после выдачи кредитов информация не актуализировалась, заключались кредитные договоры с неустановленными лицами под видом реальных заемщиков, а также кредитные договоры с заведомо неплатежеспособными заемщиками. В случае принятия контролирующими лицами необходимых мер для получения сведений о заемщиках, а также проявления заботливости и осмотрительности при заключении сделок от имени банка, взаимодействие банка с техническими заемщиками было бы исключено, что позволило бы избежать причинения банку убытков.

При этом действия ФИО3 являлись недобросовестными и неразумными, и она знала или должна была знать о том, что ее действия на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, поскольку ФИО3 подписала договоры по кредитованию заемщиков в отсутствие их волеизъявления на заключение договора либо получение денежных средств, а также с лицами, заведомо неспособными исполнить обязательство по возврату суммы займа, что подтверждено вступившими в силу решениями судов общей юрисдикции, плохим финансовым положением заемщиков, отсутствием либо незначительными объемами налоговых или хозяйственных платежей, отсутствием судебной активности, отсутствием подтвержденной деловой репутации. Решения о заключении кредитных договоров принимались без учета «негативной» информации о заемщиках. При должной осмотрительности и благоразумности руководитель филиала при наличии указанных недостатков отказался бы от выдачи кредитных средств подобным заемщикам либо предпринял действия по устранению указанных недостатков (обновил запросы, направил представителей банка по указанному адресу повторно, отказался от подписания договоров с неустановленными лицами и т.д.).

Отклоняя довод ФИО3 о том, что кредитная комиссия филиала «Московский» банка не принимала решений о выдаче кредитов, а лишь выносила соответствующие вопросы на утверждение кредитной комиссии банка, суды исходили из того, что при принятии кредитной комиссией банка решения по данным вопросам рассматривались все существенные условия кредитования, то есть фактически на повестку дня выносился вопрос об одобрении самой сделки по выдаче кредита. В частности, в соответствующих протоколах отражены существенные условия кредитования: сумма кредита, срок кредитования, процентная ставка, а также отсутствие обеспечения по выдаваемым ссудам, а также рассматривались сведения о заемщике. В любом случае, для формализации процесса решение данного структурного подразделения банка было необходимо для дальнейшего подписания кредитного договора.

Вместе с тем, ФИО3 в составе кредитной комиссии филиала «Московский» могла выразить особое мнение и указать на невозможность принятия решения о вынесении на утверждение кредитной комиссии банка вопроса о предоставлении кредитов неплатежеспособным заемщикам, а также заемщикам, которые не обращались в банк для целей получения займа. Однако такие действия она не предприняла, что также свидетельствует о ее недобросовестном поведении. Более того, ФИО3, являясь подписантом кредитных договоров, не могла не знать о неплатежеспособности физических и юридических лиц, об отсутствии волеизъявления заемщиков – физических лиц на заключение кредитных договоров, получение ссудных средств, а также могла воспрепятствовать предоставлению заведомо невозвратных ссуд, однако не сделала этого.

Учитывая изложенное, суды пришли к обоснованному выводу, что причинение банку ущерба является прямым следствием недобросовестных, неразумных виновных действий (бездействия) ФИО3

Обращаясь с рассматриваемым заявлением, конкурсный управляющий указал, что в период с 01.04.2017 по дату отзыва лицензии на основании 36 кредитных договоров, оформленных на 22 физических лиц, из кассы банка выданы денежные средства в общей сумме 177 056 тыс. рублей, и сформированная таким образом на балансе банка ссудная задолженность осталась непогашенной в полном объеме. Все указанные договоры от имени банка подписаны руководителем филиала «Московский» ФИО3, действующей на основании доверенности, выданной директором банка ФИО5, а также главным бухгалтером филиала «Московский» (членом дирекции) ФИО6, одобрены кредитной комиссией банка и данного филиала в составе руководителя филиала ФИО3, членов органов управления ФИО5, ФИО6

Учитывая критерии, указанные в приложении № 4 к положению № 590-П, а также в Положении о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности, утвержденном Банком России от 26.03.2004 № 254-П (далее – положение № 254-П), конкурсный управляющий произвел анализ ссудной задолженности заемщиков – физических лиц, основанный на обращениях граждан об отсутствии кредитных обязательств, решениях судов общей юрисдикции о признании сделок (кредитных договоров) недействительными (ничтожными сделками), а также изучении кредитных договоров, кредитных досье, выписок по ссудным счетам заемщиков. Установлено, что права требования к 22-м физическим лицам по 36 кредитным договорам изначально являлись активами V категории качества (безнадежными).

Массовое обращение заемщиков (21 физическое лицо), отрицающих наличие ссудной задолженности по 30 кредитным договорам (перечень заемщиков и кредитных договоров указан в реестре сделок, причинивших убытки.

В результате проведенной работы по взысканию ссудной задолженности с ФИО9 отказано в удовлетворении иска в связи с неподписанием кредитного договора. С ФИО10 и ФИО11 задолженность взыскана. Решением Черемушкинского районного суда г. Москвы от 17.09.2018 по делу № 2-4950/2018 ФИО12 отказано в удовлетворении искового заявления о признании недействительным требования банка о погашении задолженности.

С момента отзыва у банка лицензии ни один из указанных заемщиков не исполнял обязательства по уплате процентов и возврату суммы основного долга.

Исходя из этого, суды пришли к обоснованному выводу, что в результате совершения указанных сделок банку причинены убытки в общем размере 177 056 553 рублей, что соответствует размеру непогашенной ссудной задолженности 22 физических лиц по 36 кредитным договорам, заключенным с должником.

Вместе с тем, отменяя определение суда в части взыскания с ФИО3 убытков в размере 69 707 515 рублей 21 копейки в пользу должника, апелляционный суд обоснованно исходил из следующего.

Обращаясь с апелляционной жалобой, ФИО3 указала, что судом не разрешен вопрос о наличии двойного взыскания убытков и тождественности предъявляемых требований в рамках дела о банкротстве и по гражданскому иску в рамках уголовного дела; вступившим в законную силу приговором с ФИО3 в пользу должника в счет возмещения ущерба, причиненного преступлением, взыскана сумма материального ущерба в размере 88 611 061 рублей 99 копеек, в связи с чем суд должен был исключить из суммы причиненного ущерба сумму, ранее взысканную по гражданскому иску в рамках уголовного дела. ФИО3 указала, что взыскание с нее в рамках дела о банкротстве убытков в размере 69 707 515 рублей 21 копейки будет являться повторным, поскольку указанная сумма убытков (по тем же кредитным договорам и с теми же заемщиками) уже взыскана по гражданскому иску в рамках уголовного дела.

Принимая во внимание положения пункта 1 статьи 15, пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, проанализировав представленную в материалы дела копия заявления должника об уточнении искового заявления о возмещении имущественного вреда, причиненного преступлением, а также расчет подлежащего возмещению в рамках уголовного дела имущественного вреда, суд апелляционной инстанции установил, что в рамках уголовного дела уже взысканы убытки в размере 69 707 515 рублей 21 копейки, которые возникли в связи с заключением кредитных договоров с физическими лицами и повторно заявлены в рамках дела о банкротстве.

Конкурсный управляющий возражал по существу заявленного довода, полагая, что сумма, заявленная в качестве материального ущерба, причиненного банку преступлением, и заявленная в рамках дела о банкротстве сумма убытков не носит зачетный характер; правовая позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 № 305-ЭС19-17007(2) не подлежит применению.

Оценив представленные доказательства в совокупности, суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу о том, что судом общей юрисдикции рассмотрен иск банка к ФИО3 о возмещении причиненного вреда противоправными действиями последней. На допустимость предъявления подобных исков при соблюдении ряда условий указывал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 08.12.2017 № 39-П.

Из разъяснений, изложенных в абзаце 4 пункта 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление № 53), требование о взыскании убытков и о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) имеют единую правовую природу. Требование о привлечении к субсидиарной ответственности, как и требование о взыскании убытков в рамках дела о банкротстве представляет собой групповой косвенный иск, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757(2,3). Такой иск фактически точно также направлен на возмещение вреда, причиненного контролирующим лицом кредитору, из чего следует, что генеральным правовым основанием данного иска выступают, в том числе положения статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации. Соответствующий подход нашел свое подтверждение в пунктах 2, 6, 15, 22 постановления № 53.

Особенность требования о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности заключается в том, что оно, по сути, опосредует типизированный иск о возмещении причиненного вреда, возникшего у кредиторов в связи с доведением основного должника до банкротства. Выделение названного иска ввиду его специального применения и распространенности позволяет стандартизировать и упростить процесс доказывания (в том числе посредством введения презумпций вины ответчика – пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в настоящей редакции). Особенностью данного иска по сравнению с рядовым иском о возмещении убытков выступает также и порядок определения размера ответственности виновного лица (пункт 11 статьи 61.11 названного Закона), правила об исковой давности и т.д.

Вместе с тем, в институте субсидиарной ответственности остается неизменной генеральная идея о том, что конечная цель предъявления соответствующего требования заключается в необходимости возместить вред, причиненный кредиторам. Данная характеристика подобного иска является сущностной, что сближает его со всеми иными исками, заявляемыми на основании положений статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации. Именно поэтому, в числе прочего, Пленум Верховного Суда Российской Федерации исходит из взаимозаменяемого и взаимодополняемого характера рядового требования о возмещении убытков и требования о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности (пункт 20 постановления № 53). Разница заключается лишь в том, довело ли контролирующее лицо должника до банкротства либо нет, от чего зависит подлежащая взысканию сумма, при том, что размер ответственности сам по себе правовую природу требований никак не характеризует. В связи с этим при определении соотношения этих требований необходимо исходить из их зачетного характера по отношению друг к другу (пункт 1 статьи 6, абзац первый пункта 1 статьи 394 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Апелляционный суд указал, что предмет и основание предъявленного конкурсным управляющим в рамках настоящего обособленного спора требования о взыскании убытков и гражданского иска, рассмотренного судом общей юрисдикции, частично совпадают. Истцом по гражданскому иску, рассмотренному в рамках уголовного дела, и заявителем по требованию о взыскании убытков в рамках дела о банкротстве является одно лицо – должник в лице конкурсного управляющего. Таким образом, апелляционный суд верно отметил, что при рассмотрении вопроса о взыскании с ФИО3 убытков, вызванных её противоправными действиями по выдаче из кассы банка 22 физическим лицам кредитов в общей сумме 177 056 553 рублей, суд первой инстанции не учел, что вступившим в законную силу приговором суда с ФИО3 в пользу банка уже взысканы убытки в размере 69 707 515 рублей 21 копейки, которые имеют тождественные предмет и основания.

Убытки, взысканные в рамках дела о банкротстве, и убытки, взысканные по гражданскому иску в уголовном процессе, представляют собой меру гражданско-правовой ответственности. Взыскание убытков в деле о банкротстве с ФИО3 по тем же основаниям, по которым она уже привлечена к ответственности в виде взыскания убытков, приведет к повторному привлечению к гражданской ответственности за одни и те же действия, что нормами действующего законодательства не предусмотрено. На недопустимость возмещения убытков и привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по одним и тем же основаниям указано в определении Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 № 305-ЭС19-17007(2).

При указанных обстоятельствах апелляционный суд с учетом сложившейся правоприменительной практики о недопустимости двойного взыскания денежных средств с привлеченного к ответственности лица, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 № 305-ЭС19-17007, правомерно отменил определение суда от 15.09.2022 в части взыскания с ФИО3 убытков в размере 69 707 515 рублей 21 копейки в пользу должника, которые уже взысканы вступившим в законную силу приговором Черемушкинского районного суда г. Москвы от 27.04.2021.

Исходя из этого, апелляционный суд, принимая во внимание положения пункта 2 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правомерно прекратил производство по заявлению в части взыскания с ФИО3 убытков в размере 69 707 515 рублей 21 копейки в пользу должника.

Довод конкурсного управляющего о том, что сумма, заявленная в качестве материального ущерба, причиненного должнику преступлением, и убытки, заявленные в рамках дела о банкротстве, не носят зачетный характер, правомерно отклонен апелляционным судом, поскольку основан на неверном толковании норм Гражданского кодекса Российской Федерации о возмещении вреда, а также противоречит правоприменительной практике, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 № 305-ЭС19-17007(2).

Доводы ФИО3 о том, что она кредитные договоры не заключала, был предметом исследования апелляционного суда и получил надлежащую правовую оценку.

Оспаривая судебные акты в указанных частях, заявители жалоб документально не опровергли правильности выводов судов. Доводы кассационных жалоб не влияют на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов, по существу направлены на переоценку доказательств, которые суды оценили с соблюдением норм главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения кассационных жалоб в указанных частях отсутствуют.

Вместе с тем, принимая во внимание, что определением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.02.2023 по данному делу конкурсному управляющему отказано в исправлении опечатки и разъяснении постановления от 28.01.2023, определением Арбитражного суда Ростовской области от 14.06.2023 по данному делу конкурсному управляющему отказано в выдаче исполнительного листа во исполнение постановления от 28.01.2023, суд кассационной инстанции в целях соблюдения прав и законных интересов сторон, а также процессуальной экономии считает необходимым в рассматриваемом случае постановление от 28.01.2023 изменить путем изложения абзацев первого и второго резолютивной части определения суда от 15.09.2022 в новой редакции.

Руководствуясь статьями 274, 286 – 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа



ПОСТАНОВИЛ:

постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.01.2023 по делу № А53-9864/2018 изменить.

Изложить абзац первый и второй резолютивной части определения Арбитражного суда Ростовской области от 15.09.2022 по делу № А53-9864/2018 в следующей редакции.

Заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью Коммерческий банк «Кредит экспресс» – государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» о взыскании убытков удовлетворить частично.

Взыскать солидарно с ФИО5, ФИО3, ФИО6 убытки в размере 134 278 037 рублей 79 копеек в пользу общества с ограниченной ответственностью Коммерческий банк «Кредит Экспресс». Взыскать солидарно с ФИО5, ФИО6 убытки в размере 69 707 515 рублей 21 копейки в пользу общества с ограниченной ответственностью Коммерческий банк «Кредит Экспресс». В части взыскания с ФИО3 убытков в размере 69 707 515 рублей 21 копейки производство по заявлению прекратить.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.


Председательствующий Е.В. Андреева

Судьи М.Г. Калашникова

Ю.В. Мацко