Постановление от 20 мая 2022 г. по делу № А05-1769/2020

АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА

ул. Якубовича, д.4, Санкт-Петербург, 190000

http://fasszo.arbitr.ru




ПОСТАНОВЛЕНИЕ


20 мая 2022 года

Дело №

А05-1769/2020



Резолютивная часть постановления объявлена 17.05.2022

Полный текст постановления изготовлен 20.05.2022


Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Каменева А.Л., судей Бычковой Е.Н.. Яковлева А.Э.Ю

при участии от Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» конкурсного управляющего акционерным обществом «Акционерный коммерческий банк «МОСУРАЛБАНК» ФИО1 (доверенность от 18.01.2021), от акционерного общества «Архангельские электрические сети» ФИО2 (доверенность от 12.05.2022), от публичного акционерного общества «Архангельская энергосбытовая компания» ФИО3 (доверенность от 01.04.2022), от публичного акционерного общества «Россети Северо-Запад» ФИО4 (доверенность от 12.01.2022),

рассмотрев 17.05.2022 в открытом судебном заседании кассационную жалобу Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» конкурсного управляющего акционерным обществом «Акционерный коммерческий банк «МОСУРАЛБАНК» на определение Арбитражного суда Архангельской области от 22.09.2021 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2022 по делу № А05-1769/2020,

у с т а н о в и л:

определением Арбитражного суда Архангельской области от 02.03.2020 по делу № А05-1769/2020 в отношении акционерного общества «Архангельские электрические сети», адрес: 163045, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – АО «АЭС», Общество) возбуждено производство о несостоятельности (банкротстве).

Определением суда от 19.05.2020 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО5, о чем сведения опубликованы в газете «КоммерсантЪ» 30.05.2020.

Решением того же суда от 26.10.2020 АО «АЭС» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО6. Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.05.2021, решение суда от 26.10.2020, в части утверждения ФИО6 конкурсным управляющим должника отменено, в этой части дело направлено на новое рассмотрение.

Определением от 11.06.2021, суд возложил исполнение обязанностей конкурсного управляющего Обществом на временного управляющего ФИО5, а следующим определением от 26.07.2021, суд утвердил конкурсным управляющим Общества ФИО7.

До принятия упомянутых судебных актов, ФИО6 18.12.2020 обратился в суд с заявлением, в котором просил признать недействительными кредитные договоры, заключенные между АО «АЭС» и акционерным обществом «Акционерным коммерческим банком «МОСУРАЛБАНК», адрес: 115035, Москва, Раушская набережная, дом 22, строение 2, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Банк), а именно: от 14.03.2018 № 4688, от 26.04.2018 № 4706 и от 21.05.2018 № 4714 (далее – Кредитные договоры). Также заявитель просил суд признать недействительными договоры залога (между этими же лицами) от 14.03.2018 № 4688/З, от 26.04.2018 № 4706/З и от 21.05.2018 № 4714/З (далее – Договоры залога). Применить последствия недействительности оспариваемых сделок.

К участию в обособленном споре в качестве третьих лиц привлечены: общество с ограниченной ответственностью «Архангельское специализированное энергетическое предприятие», адрес: 163045, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – ООО «АСЭП») и его временный управляющий ФИО8; акционерное общество «Архинвестэнерго», адрес: 163045, <...>. ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – АО «АИЭ») и его временный управляющий ФИО9; акционерное общество «Роскммунэнерго», адрес: 369000, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***>; общество с ограниченной ответственностью «Союзэнерготрейд», адрес: 190000, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***>.

Определением суда первой инстанции от 22.09.2021, оставленным без изменения постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2021, заявление удовлетворено; оспоренные Кредитные договоры и Договоры залога признаны недействительными сделками; в порядке применения последствий их недействительности, признано отсутствующим право требования Банка к Обществу денежных обязательств, возникших из Кредитных договоров.

В кассационной жалобе Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» конкурсного управляющего акционерным обществом «Акционерный коммерческий банк «МОСУРАЛБАНК» (далее - Агентство), просит отменить указанные определение от 22.09.2021 и постановление от 31.01.2022, а также принять по делу новый судебный акт – об отказе в удовлетворении заявления.

Агентство полагает, что судебные инстанции не установили необходимых элементов недействительности Кредитных договоров и необычного поведения Банка при кредитовании Общества, а также признаков неплатежеспособности последнего на момент заключения оспариваемых договоров. Податель жалобы считает, что все финансовые показатели деятельности АО «АЭС» не давали повода усомниться в платежеспособности заемщика, поскольку кредитные обязательства исполнялись надлежащим образом. Агентство настаивает, что Общество самостоятельно распорядилось полученными от Банка денежными средствами для своих хозяйственных целей.

Также податель жалобы считает, что реальность услуг, в оплату которых были использованы полученные по Кредитным договорам денежные средства, не опровергнута заявителем. К тому же Банк не являлся контролирующим должника лицом. По мнению Агентства, вывод судов о недействительности Кредитных договоров опровергается другими выводами, изложенными в судебных актах по делу № А40-134206/2019, а требование заявителя о признании отсутствующими у Банка прав, может касаться только Договоров залога.

В отзыве на жалобу, публичное акционерное общество «Россети Северо-Запад», адрес: 163069, <...> (далее - Россети) возражает против ее удовлетворения, говоря о том, что полученные по Кредитным договорам денежные средства не направлялись на хозяйственные цели АО «АЭС», а сразу же перераспределялись между организациями, входящими в одну группу компаний без определенного встречного предоставление последнему, что в свою очередь увеличивало необеспеченную кредиторскую задолженность Общества. Россети согласно с выводами судебных инстанций о мнимости спорных оспариваемых сделок, при том, что Банк, являясь лицом, аффилированным по отношению к должнику, обратного не доказал.

В отзыве, конкурсный управляющий АО «АЭС», ссылаясь на судебную практику, также считает жалобу необоснованной, поскольку в данном обособленном споре судами были установлены признаки и элементы недействительности кредитных и залоговых обязательств, очевидно влияющих на финансовое положение Общества, о чем не мог не знать Банк, являющийся финансовым институтом, входящим с должником вместе с другими упомянутыми лицами, в одну группу компаний.

Схожие доводы приведены публичным акционерным обществом «Архангельская энергосбытовая компания» в отзыве на жалобу Агентства.

ООО «АСЭП» в отзыве на жалобу, прямо приводит примеры взаимоотношений внутри группы компаний, включающих Банк, а также сведения относительно платежей в рамках спорных кредитных договоров.

В судебном заседании представитель Банка поддержал доводы, приведенные в жалобе.

Представители АО «АЭС», ООО «АСЭП» и Россети возражали против удовлетворения жалобы по мотивам, изложенным в их отзывах.

Остальные лица, участвующие в деле, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в заседании кассационной инстанции не направили, что не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке в пределах доводов кассационной жалобы.

Как следует из материалов дела, по условиям упомянутых Кредитных договоров, Банк предоставил АО «АЭС» денежные средства на 100 000 000 руб., на 24 000 000 руб. и на 97 000 000 руб. соответственно, которые подлежали возврату до 13.03.2019, 17.08.2018 и 24.07.2018. Общество обязано было уплачивать Банку за пользование кредитными ресурсами соответствующие проценты. В обеспечение указанных денежных обязательств Общество обязалось предоставить в залог основные средства согласно перечню (приложения к Кредитным договорам).

По условиям Договоров залога, в обеспечение Банку предоставлено электрооборудование - 266 позиций.

Фактическая выдача кредитов АО «АЭС» оформлена банковскими ордерами.

Между тем, АО «АЭС» полученные денежные средства сразу же переводило в адрес других организаций, например: по договору процентному займа от 13.03.2018 в 100 000 000 руб. - АО «Роскоммунэнерго»; по договору займа от 26.04.2018 в 24 000 000 руб. - АО «АИЭ» и по договору оказания услуг на 97 000 000 руб. - ООО «АСЭП».

В связи с нарушением АО «АЭС» условий кредитных обязательств, Банк через суд потребовал с Общества возврата денежных средств и уплате процентов, с обращением взыскания на предмет залога.

В рамках арбитражного дела № А40-134206/2019, решением Арбитражного суда города Москвы от 13.08.2019 с АО «АЭС» в пользу Банка взыскана задолженность по Кредитным договорам: <***> руб. 88 коп., 137 325 499 руб. 10 коп. и 33 873 623 руб. 45 коп., также обращено взыскание на предмет залога.

Оспаривая указанные сделки по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), конкурсный управляющий также приводил обстоятельства, транзитности банковских платежей, которые по его мнению, говорят о мнимости кредитов и соответственно залогов, что позволяет применить в споре положения пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Заявитель полагал, что совершение оспариваемых сделок, стало возможным исключительно в силу заинтересованности участников группы компаний, в состав которой входит и Банк; Общество было использовано как транзитная организация, с оставлением не ней всего бремени ответственности по Кредитным договорам.

В обоснование своих сомнений, конкурсный управляющий привел указанные выше обстоятельства и сослался на отсутствие у Общества какой-либо выгоды от использования спорных кредитных ресурсов; также сообщил суду, что единственным акционером должника является общество с ограниченной ответственностью «Север-Авто», которое в свою очередь является участником ООО «АСЭП» (ИНН <***>) с долей участия 71% уставного капитала, а ООО «АСЭП» владеет акциями Банка, что мнению заявителя, подтверждает направленность и характер оспариваемых сделок в ущерб Обществу и его кредиторам.

Признавая оспариваемые сделки недействительными, суд первой инстанции исходил из подтвержденных и установленных в данном деле о банкротстве обстоятельств об аффилированности участников спорных правоотношений (например, в определении от 20.08.2020 суд установил корпоративную и фактическую связь между Обществом и АО «Роскоммунэнерго»; в постановлении от 25.05.2021 Арбитражным судом Северо-Западного округа также указано на существующую заинтересованность между должником, Банком, ООО «АСЭП» и АО «АИЭ»).

Помимо этого, в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, бывшим главным бухгалтером АО «АЭС» (процессуальным лицом - свидетелем), подтвержден формальный характер Кредитных договоров.

При этом суд принял во внимание период, в течение которого происходило получение должником спорных кредитов, и его финансовое состояние в тот момент, заключение по которому было дано временным управляющим. Так, временным управляющим сделан вывод, что в спорный период времени у Общества имелись признаки финансовой нестабильности, поэтому суд пришел к выводу, что дополнительные кредитные обязательства, без положительного эффекта для самого должника, только ухудшили его финансовое положение.

Суд также установил, что вопреки нормативным актам, регулирующим банковскую деятельность, фактическая выдача Банком спорных кредитов имела место ранее заключения самих Кредитных договоров. В частности, суд учел обстоятельства списания предоставленных Обществу денежных средств в пользу упомянутых третьих лиц - в день оформления их зачисления на счет, а также дальнейшее использование указанных сумм во внутригрупповых расчетах между Банком, Обществом, АО «АИЭ», ООО «АСЭП», акционерным обществом «ФИНЭНЕРГОИНВЕСТ» и обществом с ограниченной ответственностью «Центр частного права и электроэнергетики». В данном случае, суд первой инстанции принял во внимание непродолжительность периодов платежей и их размер.

С учетом аффилированности сторон сделки, Обществу и Банку был предложен повышенный стандарт доказывания, однако, по мнению суда первой инстанции, ответчики не раскрыли экономического смысла кредитования должника в составе группы экономически заинтересованных лиц. Кредитные договоры оценены судом как мнимые сделки, а действия Банка по проведению транзитных платежей – как злоупотребление правом.

Как указал суд, мнимость Кредитных договоров влечет недействительность и Договоров залога.

Говоря о последствиях оспариваемых сделок, суд констатировал, что денежные средства по Кредитным договорам, пусть и взысканные упомянутым судебным актом, в собственность Общества (в обычном понимании кредитования) не поступили.

Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции, отклонив доводы Банка об установлении обоснованности заявленных им требований судебными актами по делу о банкротстве, на основании которых эти требования включены в реестр требований кредиторов Общества, поскольку при рассмотрении вопроса относительно обоснованности заявленного требования действительность положенных в их основание сделок по основаниям, заявленным в данном деле, не проверялась.

Исследовав материалы дела, проверив доводы жалобы и возражения на нее, суд кассационной инстанции пришел к следующему.

Согласно пункту 1 статья 61.1 Закона о банкротстве, в деле о банкротстве должника, помимо применения специальных оснований, допускается оспаривание сделок последнего и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ под мнимостью сделки понимается, что сделка совершенна сторонами лишь для вида, без намерения создать для сторон соответствующие ей правовые последствия.

При этом, как разъяснено в пункте 86 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

По мнению суда кассационной инстанции, суды двух инстанций, на основе оценки представленных в материалы дела доказательства в их совокупности и во взаимосвязи, сделали обоснованный вывод о том, что денежные средства, получение которых АО «АЭС» было оформлено спорными Кредитными договорами, непосредственно в транзитном порядке и с ведома Банка были направлены в пользу лиц, заинтересованных с кредитором и должником, без получения Обществом какого-либо экономического интереса, как индивидуально, так и в рамках взаимоотношений должника в упомянутой группе компаний.

Данные обстоятельства и выводы судебных инстанций Агентством не опровергнуты. Не опровергнут и факт аффилированности Банка по отношению к АО «АЭС», а также другим участникам группы компаний, что обоснованно являлось основанием для применения к Банку повышенного стандарта доказывания.

Податель жалобы не ссылается на какие-либо, допущенные судами нарушения при исследовании и оценки доказательств. Следовательно, по смыслу положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для переоценки этих выводов.

Доводы Агентства от том, что полученные Обществом денежные средства были направлены на его хозяйственные нужды, опровергается представленными выше доказательствами.

При таком положении, как правильно установили суды, Кредитные договоры, соответственно и Договоры залога, имеют пороки волеизъявления сторон их заключивших, а именно, у сторон указанных договоров не имелось реального намерения на объективное кредитование именно должника с целью возможности исполнений последним, принимаемых на себя обязательств.

Спорные договоры составлены сторонами формально, поэтому являются ничтожными по основаниям пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Совершение такого рода сделок, а также обременение залогом основных средств должника в счет обеспечения несуществующих кредитных обязательств, при том, что у АО «АЭС», не получившего реальных оборотных средств, тем не менее, возникло обязательство по их возвращению, а также по уплате процентов за пользование денежными средствами, обоснованно квалифицировано судами как злоупотребление правом, направленное исключительно на причинение вреда должнику и его независимым кредиторам (требование Банка, основанное на оспариваемых договорах, предъявлено к Обществу в деле о банкротстве), также является основанием для квалификации оспариваемых сделок ничтожными по основаниям статей 10, 168 ГК РФ.

Наличие или отсутствие у Общества признаков неплатежеспособности для целей квалификации Кредитных договоров и Договоров залога как недействительных сделок по общим основаниям гражданского законодательства, в рассматриваемом случае правового значения не имеет.

В то же время, вопреки утверждению подателя жалобы, суд первой инстанции дал оценку и этому обстоятельству, в частности, на основании проведенного временным управляющим анализа финансового – хозяйственной деятельности должника, суд указал на наличие отрицательной динамики экономической деятельности Общества в тот период, к которым добавились еще негативные экономические последствия от оспариваемых сделок.

Оспариваемые сделки были совершены в пределах периода подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

По смыслу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, квалифицирующими признаками недействительности сделки по указанным основаниям является ее убыточность, а также цель ее совершения - причинение вреда кредиторам.


В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», разъяснено, что при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Указанные последствия вывода должником имущества в пользу третьих лиц (аффилированных лиц) могут иметь место и в том случае, если факты нарушения обязательств перед кредиторами имели место и после совершения очевидно убыточных для должника сделок, когда возникшая вследствие неправомерных действий такого рода недостаточность имущества должника имеет длящийся характер, и ущерб, причиненный должнику в результате вывода его имущества при отсутствии встречного предоставления, не компенсирован до момента наступления срока осуществления расчетов с кредиторами.

В результате заключения Кредитных договоров, у Общества возникло обязательство на значительную сумму, а его имущество оказалось обременено залогом. Таким образом, совершение с Банком спорных сделок повлекло причинение вреда Обществу и его кредиторам, а учитывая аффилированность участников спорных правоотношений, их осведомленность об этом обстоятельстве и цель причинения вреда кредиторам в результате совершения сделки презюмируется.

С учетом приведенных обстоятельств, судебные инстанции правильно применили общие положения гражданского законодательства о недействительности сделок, а также специальные положения Закона о банкротстве.

Согласно положениям статьи 167 ГК РФ применение правил о двусторонней реституции в качестве последствий недействительности сделки является обязательным, если иное не предусмотрено специальными положениями названного Кодекса. То обстоятельство, что сторонами признанных недействительными сделок не совершалось действий по передаче имущества, не исключает необходимости применения положений о реституции и восстановления сторон в первоначальном положении, в том числе, с учетом предъявленного Банком на основании спорных сделок требования к должнику.

Восстановление нарушенных прав в судебном порядке, также может иметь место путем изменения или прекращения правоотношения.

Признание указанного требования обоснованным в судебном порядке, не исключает возможности оспаривания его оснований по правилам недействительности сделок в самостоятельном процессе, так как, в этом случае действительность и правовые последствия совершенных сделок оцениваются по иным основаниям.

Учитывая изложенное, суд кассационной инстанции полагает, что последствия недействительности сделки также правильно применены судом первой инстанции.

Оснований для отмены определения от 22.09.2021 и постановления от 31.01.2022 не имеется.

В силу правил статьи 110 АПК РФ, расходы по уплате государственной пошлинные, понесенные при обращении в суд с кассационной жалобой, остаются на ее подателе.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда Архангельской области от 22.09.2021 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2022 по делу № А05-1769/2020 оставить без изменения, а кассационную жалобу Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» конкурсного управляющего акционерным обществом «Акционерный коммерческий банк «МОСУРАЛБАНК» – без удовлетворения.



Председательствующий


А.Л. Каменев


Судьи


Е.Н. Бычкова

А.Э. Яковлев