Постановление от 24 декабря 2022 г. по делу № А53-28488/2016

ПЯТНАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

Газетный пер., 34, г. Ростов-на-Дону, 344002, тел.: (863) 218-60-26, факс: (863) 218-60-27

E-mail: info@15aas.arbitr.ru, Сайт: http://15aas.arbitr.ru/


ПОСТАНОВЛЕНИЕ

арбитражного суда апелляционной инстанции

по проверке законности и обоснованности решений (определений)

арбитражных судов, не вступивших в законную силу

дело № А53-28488/2016
город Ростов-на-Дону
24 декабря 2022 года
15АП-20676/2022


Резолютивная часть постановления объявлена 22 декабря 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 24 декабря 2022 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Сулименко Н.В.,

судей Димитриева М.А., Николаева Д.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседанияФИО1,

при участии в судебном заседании:

от ФИО2: представитель ФИО3 по доверенности от 01.07.2022,

от финансового управляющего ФИО4: представитель ФИО5 по доверенности от 02.09.2022,

от ФИО6: представитель ФИО7 по доверенности от 01.06.2022,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО2 на определение Арбитражного суда Ростовской области от 26.10.2022 по делу № А53-28488/2016 об отказе в удовлетворении заявления конкурсного кредитора ФИО2 о признании недействительной сделки и применении последствий недействительности сделки

к ФИО6

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО8,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО8 (далее - должник, ФИО8) в Арбитражный суд Ростовской области обратился конкурсный кредитор ФИО2 (далее - конкурсный кредитор, ФИО2) с заявлением о признании недействительным договора дарения от 05.07.2012, заключенного между ФИО8 и ФИО6 (далее - ответчик, ФИО6), и применении последствия недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу должника следующего недвижимого имущества:

- квартиры, площадью 433,3 кв.м., с кадастровым номером 59:01:4410076:152, расположенной по адресу: <...>;

- ½ доли в праве собственности на земельный участок, площадью 412 кв.м., с кадастровым номером 59:01:4410076:5, расположенный по адресу: Пермский край, <...>;

- ½ доли в праве собственности на земельный участок, площадью 1 200 кв.м., с кадастровым номером 59:01:4410076:3, расположенный по адресу: Пермский край, <...>.

Определением Арбитражного суда Ростовской области от 26.10.2022 по делу№ А53-28488/2016 в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с определением Арбитражного суда Ростовской области от 26.10.2022 по делу № А53-28488/2016, ФИО2 обратился в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права, неполно выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. Податель жалобы указал, что оспариваемый договор является ничтожной сделкой на основании статей 10, 168 ГК РФ, поскольку в результате совершения оспариваемой сделки должник и ответчик изменили режим совместной собственности супругов, должник утратил право собственности на ликвидное недвижимое имущество, денежные средства от реализации которого могли быть направлены на погашение требований кредиторов должника; оспариваемая сделка совершена безвозмездно. Апеллянт указал, что на дату совершения оспариваемой сделки у должника имелись неисполненные обязательства перед кредиторами. Согласно доводам апеллянта, должник преследовал цель сохранения имущества, являющегося совместным, предотвращения обращения на него взыскания. Безвозмездная передача должником супруге имущества привела к невозможности наиболее полного удовлетворения требований кредиторов должника за счет его имущества, что свидетельствует о причинении вреда имущественным правам кредиторов должника. Суд не дал оценку доводу о том, что должник зарегистрирован в спорном жилом помещении. По мнению апеллянта, суд неверно определил дату начала течения срока исковой давности, в связи с этим пришел к ошибочному выводу о пропуске кредитором срока исковой давности для оспаривания сделки. ФИО2, как конкурсный кредитор должника, узнал о заключении сделки 25.04.2022 посредством получения выписки из ЕГРН. До указанной даты у ФИО2 и его правопредшественников отсутствовали сведения о заключении оспариваемого договора дарения, поскольку финансовый управляющий не проводил ее анализ; сведения о совершении оспариваемой сделки не отражены в финансовом анализе состоянии должника, не отражены в заключении о наличии оснований для оспаривания сделок, а также не отражены в отчетах финансового управляющего.

В отзыве на апелляционную жалобу финансовый управляющий должника ФИО4 просит определение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В отзыве на апелляционную жалобу ФИО6 просит определение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали правовые позиции по спору.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы уведомлены посредством почтовых отправлений, а также размещения информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в судебное заседание не явились, представителей не направили.

Судебная коллегия на основании статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрела апелляционную жалобу без участия не явившихся лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения информации на официальном сайте Арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет.

Законность и обоснованность определения Арбитражного суда Ростовской области от 26.10.2022 по делу № А53-28488/2016 проверяется Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, решением Арбитражного суда Ростовской области от 28.12.2016 (резолютивная часть решения объявлена 27.12.2016) ФИО8 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура, применяемая в деле о банкротстве, - реализация имущества гражданина. Финансовым управляющим утвержден ФИО9.

Сведения о признании должника банкротом и введении процедуры реализации имущества гражданина опубликованы в газете «Коммерсантъ» № 6 от 14.01.2017.

Определением Арбитражного суда Ростовской области от 27.01.2020 арбитражный управляющий ФИО9 отстранен от исполнения обязанностей финансового управляющего должника в связи с исключением из числа членов саморегулируемой организации.

Определением Арбитражного суда Ростовской области от 20.02.2020 финансовым управляющим должника утвержден ФИО4.

В Арбитражный суд Ростовской области обратился ФИО2 с заявлением о признании недействительным договора дарения от 05.07.2012, заключенного между ФИО8 и ФИО6, и применении последствия недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу должника недвижимого имущества, отчужденного по сделке.

В обоснование заявления конкурсный кредитор указал следующие фактические обстоятельства.

Между ФИО8 (даритель) и ФИО6 (одаряемый) заключен договор дарения от 22.05.2012, согласно которому ФИО8 (даритель) передает в собственность ФИО6 (одаряемый):

- часть 2-этажного кирпичного жилого дома с мансардой, подвалом (лит.А, А1, А2), общей площадью 433.3 кв.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, ул. Петропавловская, д. 4, кв. 1; что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 395194, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-452;

- ½ доли в праве собственности на земельный участок, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для индивидуального жилищного строительства, общей площадью 1200 кв.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, ул. Петропавловская, 5 «а», что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 395197, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-454;

- ½ доли в праве собственности на земельный участок, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: под восстановление жилого дома, общей площадью 412 кв.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, ул. Петропавловская, д. 4, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации нрава 59-БГ 395198, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-643;

- доля в праве собственности в размере 13/100 на кабельную линию 0.4 кВт (лит. Л), протяженностью 213,94 п.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, начало - ТП-0269, конец - жилые дома по ул. Клименко, 2,4/ ул. Петропавловская, 3,4, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 395195, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации59-59-20/014/2006-449;

- доля в праве собственности в размере 13/100 на ограждение (лит. П), протяженностью 277,69 п.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, около жилых домов по ул. Клименко, 2,4, ул. Петропавловская, 3,4, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 395193, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-453;

- доля в праве собственности в размере 13/100 на замощение (лит-1), общей площадью 1360,1 кв.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, около жилых домов по ул. Клименко, 2,4/ ул. Петропавловская, 3,4, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 395192, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-455;

- доля в праве собственности в размере 13/100 на Канализационную сеть (лит. 1), протяженностью 394,96 п.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, к жилым домам по ул. Клименко, 2,4/, ул. Петропавловская, 3,4, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 395196, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-451;

- доля в праве собственности в размере 13/100 на сеть холодного водоснабжения (лит.1), протяженностью 181,48 п.м., адрес объекта: Пермский край, г. Пермь, Ленинский район, к жилым домам по ул. Клименко, 2,4/, ул. Петропавловская, 3,4, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права 59-БГ 347216, выданным 20.04.2012 Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю, запись регистрации 59-59-20/014/2006-450.

Договор дарения зарегистрирован Управлением Росреестра по Пермскому краю 05.07.2012.

По мнению конкурсного кредитора, действия должника свидетельствуют о выводе имущества с целью предотвращения удовлетворения за счет него требований кредиторов. Отчуждение имущества произведено в пользу заинтересованного лица - супруги безвозмездно, что не может быть признано добросовестным и разумным при наличии задолженности перед кредиторами.

Указанные обстоятельства послужили основанием для обращения кредитора ФИО2 с заявлением о признании сделки недействительной.

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции отказал ФИО2 в удовлетворении заявленного требования, обоснованно приняв во внимание нижеследующее.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Пункт 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяется к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) (пункт 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ).

Должник не являлся индивидуальным предпринимателем, оспариваемая сделка совершена до 01.10.2015, в связи с этим не может быть оспорена по специальным основаниям, предусмотренным главой III.1 Закона о банкротстве.

По смыслу правовой позиции, изложенной в абзаце 3 пункта 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», периоды предпочтительности и подозрительности исчисляются с момента возбуждения дела о банкротстве на основании заявления первого кредитора, независимо от того, что обоснованным может быть признано только следующее заявление, поданное в рамках указанного дела.

Принимая во внимание, что регистрация перехода права собственности на недвижимость по договору дарения произведена 05.07.2012, оспариваемый договор дарения заключен 22.05.2012, а производство по делу о несостоятельности (банкротстве) возбуждено определением Арбитражного суда Ростовской области от 03.11.2016, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что оспариваемая сделка совершена за пределами трехлетнего срока подозрительности. Таким образом, в любом случае, договор может быть оспорен только по общегражданским основаниям.

Обращаясь с рассматриваемым заявлением, ФИО2 просил признать недействительным договор дарения от 22.05.2012 на основании статей 10, 168 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку сделка совершена с противоправной целью, с целью исключить взыскание на спорное имущество по обязательствам должника.

Проанализировав доводы ФИО2, положенные в основу заявленного требования, суд первой инстанции не установил оснований для признания их обоснованными, принимая во внимание нижеследующее.

Согласно пункту 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Сделка является мнимой в том случае, если уже в момент ее совершения воля обеих сторон не была направлена на возникновение, изменение, прекращение соответствующих гражданских прав и обязанностей.

Обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении требования о признании сделки мнимой, является установление того, имелось ли у каждой стороны сделки намерение исполнять соответствующую сделку.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

В обоснование мнимости необходимо доказать, что при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

Отсутствие реальных намерений по исполнению сделки должно быть констатировано в отношении обеих сторон сделки.

Чтобы определить, был ли между сторонами заключен договор, каковы его условия и как они соотносятся между собой, совпадает ли волеизъявление сторон с их действительной общей волей, а также является ли договор мнимой или притворной сделкой, необходимо применить правила толкования договора, установленные в статье 431 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно положениям статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу. В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд, арбитражный суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

Указанная норма закрепляет принцип недопустимости злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей. Суть этого принципа заключается в том, что каждый субъект гражданских правоотношений волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц.

Таким образом, по смыслу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации злоупотребление гражданским правом заключается в превышении пределов дозволенного гражданским правом осуществления своих правомочий путем осуществления их с незаконной целью или незаконными средствами, с нарушением при этом прав и законных интересов других лиц.

Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение уполномоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

В абзаце третьем пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Для установления ничтожности договора на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить факт недобросовестного поведения (злоупотребления правом) сторон оспариваемой сделки, а также их действия с намерением причинить вред другому лицу (пункт 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

По общему правилу добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу приведенных норм, для признания действий каких-либо лиц злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел таких лиц был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной их целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей).

При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.

В соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований или возражений.

Между тем, в рассматриваемой ситуации отсутствуют доказательства, свидетельствующие о злоупотреблении должником своими правами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 Гражданского кодекса по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из содержания приведенной нормы следует, что безвозмездность передачи имущества является признаком договора дарения. Обязательным квалифицирующим признаком договора дарения является вытекающее из соглашения сторон очевидное намерение дарителя передать имущество в качестве дара.

Обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Согласно статье 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

В рассматриваемом случае дарение спорного недвижимого имущества произведено в пользу близкого родственника - супруги должника.

Таким образом, оспариваемая сделка совершена должником с заинтересованным лицом.

Вместе с тем, заключение оспариваемой сделки между должником и супругой не свидетельствует о том, что договор дарения носит мнимый характер. Само по себе совершение дарения, то есть безвозмездной сделки в отношении близкого родственника, не может свидетельствовать о злоупотреблении правом.

В материалы дела не представлены доказательства, свидетельствующие о том, что, заключая договор дарения от 22.05.2012, стороны преследовали какие-либо иные цели помимо тех, которые предусмотрены его условиями.

В рассматриваемом случае безвозмездное отчуждение более чем за 4 года до возбуждения дела о несостоятельности (банкротстве) имеющегося у гражданина (супруг) имущества в пользу заинтересованного лица (супруга), не может быть расценено как злоупотребление правом.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что конкурсный кредитор не доказал мнимость договора дарения от 22.05.2012.

Напротив, материалами дела подтверждается, что договор дарения фактически исполнен сторонами, о чем свидетельствуют представленные в материалы дела документы, в том числе за ответчиком зарегистрировано право собственности на вышеуказанные объекты недвижимости.

Кроме того, ответчик представил доказательства, свидетельствующие о фактическом использовании спорного имущества.

Факт несения ФИО6 расходов по содержанию объекта недвижимости подтверждается тем, что ответчик осуществляет коммунальные платежи.

Платежи осуществляются ФИО10 с указанием назначения платежа: «за ФИО6» (оплаты ФИО10 в адрес ТСЖ «Петропавловское» за ФИО6, Петропавловская 4-1, с указанием месяца оплаты: 15.08.2017 - 19 606,63 руб., 05.10.2017 - 19 428,28 руб., 24.10.2017 - 19 367,83 руб., 21.11.2017 - 19 950 руб., 26.12.2017 - 18 742,76 руб., 15.02.2018 - 39 308,42 руб., 28.03.2018 - 24 138,21 руб., 10.05.2018 - 19 835,20 руб., 30.05.2018 - 13 602,42 руб., 04.07.2018 - 18 639,94 руб., 12.09.2018 - 19 867,13 руб., 12.09.2018 - 9 900 руб., 13.09.2018 - 9 903,37 руб., 13.09.2018 - 298,90 руб., 23.09.2018 - 30 000 руб., 16.10.2018- 11 924,24 руб., 11.11.2018 -19 962,04 руб., 16.12.2018 - 19 929,14 руб.).

Ответчик представил в материалы дела в качестве доказательств осуществления платежей выписки по счету ответчика, открытому в ПАО «Сбербанк России», за 2019, 2020, 2021, 2022 годы.

Ответчик представил налоговые уведомления о начислении обязательных платежей на спорное недвижимое имущество.

Платежи по налогом, начисленным в отношении объекта недвижимости, осуществляет ФИО10 за ФИО6 При этом, ФИО6 до платежа производит перевод денежных средств на счет ФИО10 либо передает ей наличные (переводы денежных средств от ФИО6 в адрес ФИО10: 09.11.2020 - 83 100 руб. и последующая оплата налога за 2019 год - операция от 09.11.2020 на сумму 83 082 руб.; 03.10.2019 - зачисление наличных, полученных от ФИО6, в размере 81 000 руб. Оплата налогов ФИО6 - операция от 03.10.2019 на сумму 77 868 руб. До 2018 года оплата налогов производилась путем внесения денежных средств в ПАО «Сбербанк России», чеки-ордера: 14.11.2018 операция на сумму 93 104 руб. - налог на имущество, 14.11.2018 операция на сумму 37 933 руб. - налог на имущество, 14.11.2018 операция на сумму 3 729 руб. - земельный налог).

Оценив представленные доказательства в совокупности, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что указанные обстоятельства свидетельствуют о добросовестном поведении ответчика в отношении спорного недвижимого имущества, отсутствии цели причинения вреда имущественным интересам кредитора должника.

Таким образом, материалами дела опровергаются доводы о мнимости сделки.

Доказательств того, что оспариваемый договор дарения заключен с намерением причинить вред кредиторам и с противоправной целью, не имеется.

В качестве оснований для признания сделки недействительной конкурсный кредитор указал на вывод имущества из состава активов должника, что привело к причинению вреда имущественным правам кредиторов; договор дарения заключен в период, когда у должника имелись неисполненные обязательства перед кредиторами, что свидетельствует о намеренном выводе активов должника в целях предотвращения обращения взыскания на него.

Отклоняя довод конкурсного кредитора о ничтожности сделки, суд обоснованно исходил из того, что факт заключения оспариваемой сделки между заинтересованными лицами сам по себе не свидетельствует о недобросовестности при заключении сделки.

Вопреки доводам ФИО2, кредитор не доказал, что на дату заключения сделки должник отвечал признакам неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Так, в соответствии с выпиской по счету ФИО8, открытому вПАО «ТрансКапиталБанк» за период с 27.06.2013 по 17.06.2015, оборот по счету должника составил 874 286 813 руб. 88 коп.

16.07.2012 ФИО8 приобрел задолженность группы предприятий «Пермдорстрой» в размере 3 239 318 948 руб. 51 коп. по цене 770 000 000 руб. (абзац 6,7 страницы 6 определения Арбитражного суда Пермского края от 27.11.2017 по делу№ А50-30739/2016).

Наличие долга перед отдельным кредитором не свидетельствует о наступившей неплатежеспособности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2016 № 310-ЭС15-12396), недопустимо отождествлять неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 18245/12).

Таким образом, суд пришел к обоснованному выводу о том, что заявитель не доказал, что на дату заключения сделки должник имел признаки неплатежеспособности.

Материалами дела не подтверждается, что оспариваемая сделка имела целью причинение вреда имущественным правам кредиторов должника, с учетом того, что должник на момент совершения спорной сделки не отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

При изложенных обстоятельствах, суд пришел к обоснованному выводу о том, что в рассматриваемом случае ФИО2 не доказал злоупотребление правом как со стороны ответчика, так и со стороны должника при совершении сделки дарения.

Квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10, 167, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки, определенных в пункте 2 статьи 61.2 Закон о банкротстве.

Для квалификации сделок как ничтожных необходимо выявление нарушений, выходящих за пределы диспозиции части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Между тем, доводы, приведенные ФИО2, не свидетельствуют о том, что сделка выходит за пределы диспозиции части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Фактически приведенные доводы не свидетельствуют о наличии обстоятельств для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьями 10, 167, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Кроме того, как следует из материалов дела, в суде первой инстанции ответчик заявил о пропуске ФИО2 срока исковой давности по заявленному требованию.

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ФИО2 пропустил срок исковой давности для обращения с заявлением о признании сделки недействительной, обоснованно приняв во внимание нижеследующее.

Стабильность экономических отношений обеспечивается установлением срока для защиты права по иску лица, право которого нарушено - исковая давность (статья 195 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. По общему правилу, срок исковой давности составляет три года. Требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (статьи 195, 196, 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно общему правилу статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год, а по общим основаниям - три года.

Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

По смыслу правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2021 № 302-ЭС20-19914, оспаривание сделок должника в деле о банкротстве последнего осуществляется в интересах конкретного заявителя лишь косвенно, поскольку сам заявитель не является стороной оспариваемой сделки и результат судебного спора на права кредитора напрямую не влияет. Прямым результатом применения последствий недействительности сделки является восстановление прав должника - возвращение в конкурсную массу его имущества в натуральном или денежном выражении. Только за счет этого впоследствии увеличивается вероятность удовлетворения требований инициатора обособленного спора наравне с прочими кредиторами.

Таким образом, при оспаривании сделки в деле о банкротстве материально-правовые интересы группы кредиторов несостоятельного лица противопоставляются интересам выгодоприобретателей по сделке. Действуя от имени должника (его конкурсной массы) в силу полномочия, основанного на законе (пункты 1 , 2 статьи 61.9 Закона о банкротстве), инициатор обособленного спора по существу выступает в роли представителя должника, а косвенно - группы его кредиторов.

Таким образом, в этом случае начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление, что согласуется с разъяснениями, содержащимися в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» (далее - постановление Пленума ВС РФ № 43).

Относительно начала течения срока исковой давности суд обоснованно исходил из следующего.

Течение срока исковой давности начинается с того момента, когда о нарушении права узнал или должен был узнать финансовый управляющий, а не сам конкурсный кредитор, за исключением ситуации, когда финансовый управляющий скрыл от конкурсных кредиторов обстоятельства, являющиеся основанием для оспаривания сделок.

Отдельного порядка исчисления срока исковой давности для конкурсных кредиторов действующее законодательство не предусматривает, поскольку кредиторы должны принимать меры для своевременной подачи заявлений о включении в реестр и ознакомления с имеющимися у арбитражного управляющего материалами о процедуре, то есть подразумевается, что они знают либо должны знать о наличии соответствующих сделок. Данная позиция соответствует разъяснениям, изложенным в пункте 30 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве». Иной подход приведет к возможности преодоления сроков исковой давности исходя из субъективной позиции кредитора.

Иное означало бы признание возможности наличия нескольких различных дат начала течения исковой давности по требованию одного лица (должника), что противоречит правовой природе данного института материального права.

Как следует из материалов дела, определением Арбитражного суда Ростовской области от 05.10.2021 произведена замена конкурсного кредитора - ФИО11 на нового кредитора ФИО2 в третьей очереди реестра требований кредиторов должника в размере 350 000 000 руб., из них: 346 582 801,63 руб. - основной долг, 3 417 198,37 руб. - проценты за пользование чужими денежными средствами.

При этом требование ФИО11 в размере 350 000 000 руб., из них: 346 582 801,63 руб. - основной долг, 3 417 198,37 руб. - проценты за пользование чужими денежными средствами, включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника определением Арбитражного суда Ростовской области от 10.10.2017.

Согласно пункту 6 постановления Пленума ВС РФ № 43, по смыслу статьи 201 Гражданского кодекса Российской Федерации переход прав в порядке универсального или сингулярного правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица, переход права собственности на вещь, уступка права требования и пр.), а также передача полномочий одного органа публично-правового образования другому органу не влияют на начало течения срока исковой давности и порядок его исчисления.

В этом случае срок исковой давности начинает течь в порядке, установленном статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, со дня, когда первоначальный обладатель права узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В рассматриваемом случае заявитель является правопреемником ФИО11

Суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить, что помимо права требования к должнику, перешедшего на основании произведенной уступки, ФИО2 принял на себя бремя совершения или несовершения процессуальных действий/бездействия ФИО11 в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО8, а, следовательно, и риски наступления и ненаступления определенных последствий.

Несовершение ФИО11 процессуального действия – оспаривания сделки не влияет на момент, с которого началось течение срока исковой давности. В рассматриваемом случае срок исковой давности не может начать течь ранее 10.10.2017 (дата установления требований кредитора в реестр требований должника).

Установив, что с заявлением ФИО2 обратился 05.07.2022, суд пришел к обоснованному выводу о том, что срок исковой давности как по общим, так и по специальным основаниям, пропущен, что в силу статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием для отказа в иске.

Аналогичная правовая позиция изложена в постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 15.12.2022 по делу № А53-28488/2016.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции правильно установил обстоятельства, входящие в предмет судебного исследования по данному спору и имеющие существенное значение для дела; доводы и доказательства, приведенные сторонами в обоснование своих требований и возражений, полно и всесторонне исследованы и оценены; выводы суда сделаны, исходя из конкретных обстоятельств дела, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильном применении норм права, регулирующих спорные отношения. Оснований для иной оценки доказательств у суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы апелляционной жалобы, сводящиеся к иной, чем у суда, оценке доказательств, не могут служить основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта, судом не допущено.

Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, у судебной коллегии не имеется.

На основании вышеизложенного, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ростовской области от 26.10.2022 по делу№ А53-28488/2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий Н.В. Сулименко


СудьиМ.А. Димитриев


Д.В. Николаев